Сразу же стало понятно что это ученица, о смерти которой и говорил мужчина в подкасте. Подобные алтари я видел лишь в подростковых ужастиках, в них на следущий день после смерти одного из героев появлялись пышные поминальные уголки. Фото, свечи, цветы и всё такое… Только в фильмах у них горюя на коленях сидело куда больше людей.
Протянув руку к свече я почувствовал приятное тепло.
На фото Адриана улыбалась сидя на шоколадного цвета лошади. Ехала она, досконально выпрямив спину, сама, без какой-либо помощи инструктора. Скорее всего она была прекрасной наездницей, обученной с детства. Из этого можно вынести вывод, что она походила из достаточно обеспеченной семьи, позволявшей часто посещать конный клуб.
Обняв лошадь за лохматую гриву тонкими руками на которых виделись синие вены, она мило улыбалась. По блеску в глазах прослеживается любовь к животным.
– Ауч! – вскрикнул я и прижал ладонь ко рту, пытаясь охладить её холодными слюнями. Тонкая свечка обожгла руку и оставила красный след.
Я быстрым шагом двинулся в столовую, стараясь не поворачивать голову назад.
Первое впечатление от нового кафетерия положительное. После поросшей плесенью и паутиной забегаловки в морском посёлке (в ней каждый день травилось ровно два ребёнка), эта светлая столовая в лазурных тонах – рай. Пахнет в ней тёмными крупными зёрнами кофе, как в Старбакс в разгаре обеденного перерыва. Закрыв глаза в темноте возникает картина: кафетерий в деловом центре, все столики заняты напыщенными работниками соседней редакции. Из чашек к потолку вздымается пар, всюду звучит усердное стучащие по клавиатуре. Ведь работа в столице никогда не прекращалась.
На входе (тут им служила высокая арка) я встретил Андрея. Он держал в руках мятый листик и заучивал текст, слов которого я не мог разглядеть:
– Ты учишь стих? – поинтересовался я
– Не, это моя речь. Я должен рассказать её на сегодняшнем празднике.
– День Осеннего Возрождения? Я слышал о нём в подкасте – в глаза бросились пробегающие мимо парни в куртках-американках. Похожая у Макса. Должно быть, компашка состояла из местных баскетболистов.
– Да, он самый – опустив взгляд на листок бросил Андрей – Речь мне папа всучил. Строго сказал что я не должен его опозорить. Весь город соберётся, мне конечно наплевать, но я боюсь что-то забыть – один из баскетболистов, шатающийся как пьяный, задел меня локтем. Посмотрев на него через плечо, я дал совет брату: