– Разломайте проектор! – крикнула Сабина растерянному деду. Она стояла в метре от обеспокоенного мэра и не заметила как по её щеке ручьём начала стекать чёрная тушь. Но дед не слышал её так же, как и не слышал мэра. Вот что бывает, когда берёшь на работу с техникой пенсионера.
Никита продолжал ёрзать на месте и не в силах сделать что-то полезное чувствовал себя ничтожеством (ничего нового).
Без плавного перехода на экране началось видео. Тёмные силуэты леса, освещаемые вспышкой телефона.
Перед оператором шагала Адриана, ласково обхватив волосатую руку, и вела его за собой.
Это была та же нахальная девушка, которую все увидели на предыдущем фото. Раскрепощенная и взрослая. Она шагала вперёд, потом обернулась и взглянула в камеру. Лицо расплылось в кривой улыбке. Оператор остановился, потянул её обратно и не дал идти дальше:
– Эй! Смелее! – начала она обиженным тоном – Я знаю тут место, где нас никто не найдёт. Ты и представить не можешь, какой там открывается вид на полную луну. Ты знал что сегодня полнолуние?
Толпа утихнув слушала слова Адрианы.
Никто не говорил, но многие осознавали, что для неё это одни из последних слов. А они заслуживают слушателя.
– Неужели ты опять забоялся косых взглядов этих безвольных людей? Гадких сплетников, всех обливающих грязью за спиной! Они жалкие, омерзительные люди!
По площади прокатился гул обиженных реплик.
– Этот город – огромный прочный кокон. Попав однажды, из него тяжело вырваться. Этот город – зыбучий песок, медленно засасывающий в себя. Эти люди – агрессивные шипящие змеи. Они укусят, набросятся из-за спины и больно вопьются клыками в кожу.
Адриана мечтательно взглянула вперёд, продолжая ласково сжимать руку неизвестного.
– Ты знаешь, у меня иногда складывается впечатление, что каждый тут может меня убить. Ты улыбаешься? Правда звучит тупо, но каждый в городской черте форменный безумец. Это впечатление у меня складывалось годами. Кажется, что когда-то, в одну обычную лунную ночь вроде этой, моё тело могут найти окровавленным под густыми зелёными деревьями. Безумство? Может быть. Но каждый, ты слышишь меня? – напуганными глазами она взглянула в объектив. Её нос почти к нему прикасался – Каждый там способен на убийство.
Видео прервалось. Перед нами недвижимо повис чёрный экран. За те десять секунд толпа успела выговориться и прийти в себя. Это были самые громкие десять секунд за весь вечер.