Дюк Эллингтон утверждал, что он один из самых счастливых композиторов в том, что у него есть инструмент—оркестр, для которого он пишет музыку и которую сможет услышать сегодня же вечером. «Я ищу голоса, и они в моем оркестре, благодаря им я пишу». Опять диалоги – обмен мнений знающих.
Любая музыка и не только, это соавторство, это беседа, даже через эпохи. О четвёртой симфонии Чайковского можно часто услышать, что это не более чем стандартное программное произведение, пресное и формальное – вот это не утверждение. У Баха тоже есть соната по форме и содержанию очень близкая четвёртой симфонии, так вот в этих произведениях порой мне кажется, что нет на земле среди людей силы, способной исполнить с той мощью, которая в них заложена. Этот феномен потрясения от проявления гения и даёт возможность прикоснуться к знанию, которое разумно управляет человеком.
Очень важно подчеркнуть то понятие голоса – гения, о котором говорят мыслители. За каждым действием или утверждением любого человека, основанном на разуме, стоит обращение к человеку, совершенно конкретному из плоти и крови. Это может быть кто угодно, но всегда человек, то есть существует некая среда общения на уровне утверждения – испытания себя и истины. Если это творчество, то всегда есть тот, чьи руки, голос, образ, звук и так далее, являются основой авторской идеи, его вдохновителем – для кого это создавалось. Для мыслителя есть всегда более высокий, некий высший разум – гений, который руководит, но не подсказывает, не отвечает, не даёт поблажек и готовых решений, а только направляет и даст, обязательно, непременно даст возможность самому найти то, к чему человек стремится – к знанию. Каждый без исключения человек гениален, то есть у каждого есть свой гений. Утверждая, каждый человек тем самым выбирает себе собеседника – ту среду, в которой он отныне будет вращаться ради испытания себя и истины. Тогда появляются те голоса, с которыми человек вступает в беседу.
Вопрос мудреца о знании. Но вопрос ли это, а может это утверждение? Какой собеседник на самом деле позвал в путь его, приглашая и всех нас присоединиться: «… того, кто познал хорошее и плохое, ничто уже не заставит поступать иначе, чем велит знание, и разум достаточно силён, чтобы помочь человеку». Уже нельзя сказать, что это утверждение человека, это над человеком, это сказано человеку и обозначено его место и путь в Мироздании: «Познавшего плохое и хорошее ничто не заставит поступать иначе». Как что-то может управлять, управлять может кто-то, но никак не что-то – камень управляет повозкой, но разум достаточно силен, чтобы помочь человеку: «…велит знание», – знание, как управляющая сила, равной которой для человека нет в этом мире. Знание можно использовать как невольника, а сила может стать неконтролируемой и опасной.