Голос наставника словно доносился откуда-то из длинного
коридора. Хотя монах стоял в паре метров от мальца.
Сейчас для Тая звуки и картина тонкого мира были гораздо ярче и
ощутимее того, который он оставил на грани сознания.
– Пират был. Теперь сестра, – отозвался мальчик, озвучив
очевидное. – Вы что ли не видели корабля?
Далай Тисейн достал из внутреннего кармана просторного балахона
чётки и сел в позу лотоса прямо на песок, закрыв глаза и погружаясь
в себя. Так он лучше настраивался на восприятие тонких миров.
– Что она хочет, Тай? – спросил он.
– Спрашивает, принимаю ли я её?
– Она… жива? – неожиданно спросил монах.
«Конечно, жива», – хотел ответить мальчик, но вспомнил, что
произошло сутки назад. Это не укладывалось в голове. Вот же он –
Алёнка!
– Я… не уверен, – ответил Тай, широко открывая глаза.
Хотелось проморгаться и перестать видеть чепуху, но что-то
подсказывало, что очень важно сосредоточиться на том, что видел
сейчас.
Зрачки мальчика расширились ещё больше, когда Аленка, вместо
того, чтобы растаять, улыбнулась ему и коснулась руки.
Прикосновение было холодным, как будто кожи коснулся лед.
Оно же заставило увидеть больше. Тай вдруг разглядел, что шея
сестренки неестественно повёрнута и позвонки натягивают кожу.
Внутри они определенно были не на своих местах. А голову словно
провернули и снова поставили на место.
– У неё сломана шея, – добавил тихо Тай, не желая обидеть
сестрёнку.
– Её душа не упокоена, Тай, – как можно спокойнее добавил Далай
Тисейн. Хотя сердце его стучало от ощущения присутствия духов
гораздо быстрее обычного. – Спроси, чего она хочет? Что может дать
тебе за то, что ты её примешь?
– А почему я что-то должен у нее брать? – не понял Тай.
– Таков порядок тонкого мира. Услуга за услугу. Миры
соприкасаются лишь тогда, когда одному из них что-то нужно.
Дух между тем сложила руки на груди и заявила:
– Славик, ты чего? Почему слушаешь этого старика? Это же я –
твоя сестра!
– Ты… утонула. Цунами. Помнишь? – с трудом выдавил из себя
обескураженный брат.
Он хотел быть здесь, с ней, хотел обнять ее, а то и подхватить
на руки, закружить, рассказать про увиденных странных зверей, и
статуи светящиеся, но разум помнил, что реален только мокрый песок
под ногами, море перед ним и сидящий позади него на корточках
старик.