За одно это Тай был ей бесконечно благодарен. И теперь уже не
выдавил улыбку, но улыбнулся от всего сердца:
– Мама… всё будет хорошо.
Духи словно успокоились вместе с его словами. Даже выстроились в
подобие очереди и стали по одному обращаться к нему.
Перед глазами с каждой просьбой проносились картины прошлого.
Сотни сюжетов последних дней жизни туристов и местных жителей на
острове слились с его сознанием, на мгновение став единым
целым.
Тай то стоял в буддийском храме Ват Чалонг пожилой женщиной и
молился за здоровье внуков, то был молодым женихом и вел к алтарю
невесту вдоль берега на пляже Сурин. Миг и он скользил на волнах на
доске для сёрфинга жилистым студентом вдоль побережья Камалы, а вот
уже зрелым мужчиной рыбачил с друзьями-бизнесменами с яхты у
Симиланских островов. Вот стариком занимался дайвингом с
инструктором вдоль островов Пхи-Пхи, а вот молодой девушкой
развлекался на дискотеках Патонга и нежился в массажных салонах в
компании молодых людей. Вот строил кулички из песка на побережье
ребёнком в панамке на Кароне, и тут же гнался на гидроцикле за
волнами взрослым вдоль порта Чалонга мужиком, который плюнул на
работу и решил отдохнуть хоть раз для себя.
Всё было на миг, но как будто с ним. Тай прожил сотни жизней за
какое-то мгновение. Вместе с этим он испытывал непередаваемую гамму
чувств с чёткой градацией от любви до ненависти. Эмоции бурлили,
самые яркие ощущения захватывали! А вишенкой на торте – жизнь и…
смерть.
Всё слилось в нём одно целое, пока не ощутил катарсис. Сам
момент перехода был чудовищно ужасным и одновременно до безобразия
притягательным. Величайшая боль и глубочайшее непонимание. Страх и
ужас. Холод и боль. Ощущения, которые не передать словами на любом
языке живого мира.
– А-а-а! Пустите! Мне дышать нечем! – закричал мальчик, понимая,
что уже тысячи раз захлебывается вместе со всеми жертвами солёной
водой, обрушившейся на побережье. И ещё раз его психика просто не
переживёт.
Он то плывет и разбивается о здания и деревья, автомобили и
столбы, то вертится на гребне волны, улетая в неё с лодок и досок,
а затем тонет, затягиваемый обратным потоком, вновь уплывая в
вездесущее море.
Тяжело, больно, страшно!
Мать хотела защитить его от этой боли, но ничего поделать не
могла. Вместе с умением понимать языки, сыну передался и опыт их
носителей.