Шерон, подумав над его словами, спросила через несколько дней:
– Значит ли, что некроманты прошлого теряли разум?
– Как асторэ, не способные справиться со своим даром? Нет. Ты не сойдешь с ума… – Он вздохнул и неожиданно признался: – Знаешь, я многое забыл из того, чего не стоило забывать. Когда твоя жизнь столь длинна, события смазываются, теряются, а истина не кажется такой уж очевидной. Просто… ты можешь стать иной, потому что общение с мертвыми, помощь от них… меняют. И то, что раньше ты считала правильным, можно с легкостью отбросить, словно ненужный якорь. Шаг. Еще шаг. И еще. Каждый раз немного в сторону от той морали, к которой привык, ведь ты думаешь, что ничего плохого не случится, все будет по-прежнему – и не успеешь оглянуться, как сойдешь слишком далеко со своей дороги и окажешься…
Треттинец вновь указал на кладбище.
– Среди мертвых. Ты должна помнить о них всегда для того, чтобы остаться собой.
Она поднялась из постели и встала у окна, глядя на могилы, частично занесенные песком, с ненавистью:
– Ты сражался с подобными мне? В прошлой жизни?
– Случалось. Они не были опасны, если выступали против нас один на один, но во время сражений… порой перетягивали победу на свою сторону, просто подняв мертвых солдат и снова бросив их в бой… В битве у Мокрого Камня некроманты едва не опрокинули нас. Почему ты спросила?
– Не хочу становиться такой.
– Значит, не станешь.
– Твоя вера в меня сильна.
– О да. Так я верил лишь в Тиона и Арилу. В тебе есть то же самое, что и в них.
– Что же?
– Воля. Радость. Свет. Стальной стержень. Я помогу тебе, Шерон из Нимада.
И он помогал, пока не ушел, оставив один на один с кладбищем, которое она чувствовала даже отсюда.
Шерон отвела взгляд от Поля Мертвых и посмотрела на запад, где, поднимаясь на скошенный утес каскад за каскадом, высился дворец герцога: с куполами небесного цвета, воздвигнутыми еще в конце прошлой эпохи. Город в городе, чьи алебастровые стены до сих пор воспевают поэты, а полководцы Дагевара спят и видят, как их обрушат.
Как-то, когда только знакомилась с Эльватом, девушка оказалась совсем рядом с территорией дворца, заблудившись в пыльной, горячей, сложной паутине полуденных улиц, пахнущих специями, фруктами, ароматическими маслами и дымом из тяжелых круглых курильниц. Всем тем, что было для нее в новинку – и даже книги, которыми она зачитывалась всю свою юность, не смогли передать ей реальную жизнь южного города.