К тому моменту, как я получила первый гонорар, продавать уже было просто нечего, поэтому первый ручеёк денежных средств был очень кстати.
Я вздохнула. До прочной репутации надёжного и квалифицированного оценщика мне было очень далеко. Да и знаний, и магических навыков мне совершенно не хватало. А ещё у меня начисто отсутствовала «деловая жилка».
Так что, как ни крути, но предложение Его Сиятельства герцога Карлоса фон Мёнериха было как нельзя кстати. Вот даже его имя наводило на меня дрожь. Карлос - типично испанское имя, но вот фон Мёнерих - говорило о немецких корнях. А для меня лично Фон - это деревенька в Ирландии недалеко от замка, где я родилась. Но я узнавала. Семья Артура, действительно, принадлежала к немецким баронам. Когда-то, очень давно, один из представителей этого рода перебрался в поисках приключений в Испанию, потом женился на знатной испанке,а родовое имя осталось.
Хотя, кроме имени, у герцога ничего немецкого, на мой скромный взгляд, и не было. Во всяком случае, когда я на следующий день наливала ему чай, на меня с хитрой усмешкой смотрели чёрные обжигающие испанские глаза, а его орлиный профиль, так похожий на профиль Артура, тоже был совершенно не похож на немецкий. Не говоря уже о чёрных, как вороново крыло, волосах, в которых при всём моём желании, я так и не смогла разглядеть седину.
Дальше был переезд и размещение в гостинице. Район был гораздо лучше того, в котором мы с Аннорой раньше проживали, но всё же не центр. Но Его Сиятельство загадочно бросил:
- Это ненадолго. Вы скоро переедете, поэтому не вижу смысла снимать целый дом.
Куда перееду и когда я уточнять не стала. Я, вообще, старалась поменьше его о чем-либо спрашивать. Рассудив, что так я определенно буду целее, и сон будет гораздо крепче.
Его сиятельство пришёл уже на следующий день после нашего прибытия и не один. Он привел с собой важного расфуфыренного господина, которого представил, как одного из своих закадычных друзей. Этот друг - маркиз Фернандо де Кориа, окинул меня нечитаемым взглядом, а потом достал небольшой магический футляр, в котором лежала картина. Такие футляры были довольно распространены и позволяли не только безопасно хранить и транспортировать произведения искусства, но и предотвращали кражи и вскрытие посторонними личностями.