Класс, как пчелиный улей. Взгляды прошивают со всех сторон. Одновременно с моим шагом в эти чертоги, раздается звон школьной перемены. Гул в кабинете химии усиливается.
— Лиля?! — прикосновение, как ожог.
Голубые глаза Никиты. В них много вопросов, на которые я ничего не отвечу. Он еще ничего мне не сделал. Не опоил на выпускном шампанским, не затащил в свою квартиру… А потом, под утро, как «честный» человек, не предложил быть вместе навсегда. Интересно, а Светку он туда водил до меня или после? Что за мысли такие?! — даю себе внутренний подзатыльник.
— Никогда меня не тр-р-рогай! — прорычав, отшатнулась.
К горлу подступает тошнота. Одноклассники мелькают, кружатся вокруг. Душно. Бросает в жар и в холод одновременно. Готова даже в окно выпрыгнуть…
— Лиля, я не понимаю. Объясни, — снова захват.
Рука бывшего теперь на плече. Меня мощно тряхнуло, передернув.
— Я сказала, отвали! — перехожу на ультразвук и отталкиваю от себя.
Начинаю пятиться. Не его боюсь. Боюсь себя и своей жажды убивать. Как не вцепиться в его идеальную рожу? Рвать на лоскуты, вгрызаясь до печени…
— Петровский! — послышался голос, от которого все зависли на месте скульптурами. — Еще раз увижу, что ты к ней прикоснулся…
Никита шарахнулся, налетев на стол, сдвинув его со скрипом. Он переводит глаза с меня на Туманова и обратно. Весь мыслительный процесс написан на лице.
— Сука, — вырывается из его поганого рта, оставляя смрад за собой.
Бывший пытается обойти Тумана, но сгибается пополам, держась за живот. Падает на колени.
— Блядь, Туман! Я все понял! — стонет, поднимая голову, словно прося пощады.
Туманов скалится. Подносит кулак к носу блондина.
— Целуй, падаль!
Никита всхлипнул и беспомощно обернулся, словно прося помощи у одноклассников. Никто не двигается. Даже Светка опустила голову, рассматривая пол. Я делаю шаг, другой. Оказываюсь рядом. Отвожу руку Тумана от подрагивающего носа, с которого уже капают слезы-сопли на паркет. Никитка шмыгает и раскачивается, обхватив себя руками.
— Не нужно об него пачкаться. Он этого не стоит, — мой голос льется, обтекая стены.
Кулак разжимается. Синие глаза теперь смотрят на меня. Переплетаю свои пальцы с его, и сжимаю крепко в замок. Сшиты наживо наши запястья. Игорь теряет интерес к Петровскому. Мы проходим до своей парты сквозь строй ребят. Многие кинулись собирать свои сумки и рванули на выход.