6
Ещё издали Мишка заметил жену, сидящую на завалинке, в доме горел свет.
– Ты чего? – спросил он Леру, вглядываясь сквозь пелену сумерек в её черты.
– Тебя жду…
– Почему здесь?
Она опустила глаза.
– А что, у нас гости? – Мишка махнул на окно, в котором сквозь цветную штору явно вырисовывался силуэт мужчины, спокойно передвигавшегося по дому.
Лера вскочила и прижалась к мужу с ужасом глядя на окна:
– Там никого-никого нет!
– Успокойся, – Мишка обнял её и только теперь заметил, что она едва одета, – Да ты околеешь! А ну пойдём домой, – подхватил её на руки.
– Нет, там он, призрак! – она засучила ногами.
– А плевать я на него хотел, – буркнул Мишка уже в сенях.
В доме действительно никого не было, но пахло так, будто курило человек десять весь день.
– Даже мне в доме курить нельзя! – заворчал Мишка, открывая форточки.
– Миша…
– Чего?
– Ты меня на пол поставь, глядишь, тебе сподручней будет.
– А? А мне и не тяжело. Своя ноша она, знаешь…
– Знаю-знаю, – улыбнулась Лера. – А я вчера у Евки ночевала.
– Это почему?
– Ну ты меня одну-то оставил, а этот самый пришёл, улёгся на печи и выкурил…
– Выкурил, значит, – Мишка аккуратно опустил жену на кровать, снял с её маленьких ножек валенки, – валенки-то на босу ногу надела, – покачал головой, спрятал Леркины стопы в ладонях.
– Миша, ты чего? Он же здесь…
– А? Кто он?
– Ну этот самый…
Мишка оглянулся:
– А, этот самый, ну так мы его сейчас выкурим, наша очередь теперь, – и он коснулся кончиком носа её колена.
7
Кто-то кашлянул над головой Леры, положил тонкий белый лист перед ней на стол, слегка постучав указательным пальцем сверху:
– Милочка, будьте добры, прекратите мечтать и займитесь работой, проверьте по списку, пожалуйста, есть ли в наличии эти книги и сколько.
Лера подняла глаза – мужчина лет тридцати буравил её взглядом, и когда только успел войти! Он преподавал русский и литературу в школе и был частым гостем библиотеки в начале и в конце недели.
Пока Лера бегала от стеллажа к стеллажу, учитель отошёл к окну:
– Нет ничего притягательнее и пленительнее библиотеки. Особенно, если окна её выходят в парк. Особенно если напротив одного из них растут три сросшихся между собой толстыми идеально-цилиндрическими стволами берёзы, – вздохнул. – Как же приятно иногда сесть напротив этого окна, открыть книгу и читать или конспектировать что-нибудь, отрывая время от времени взгляд от бумаги, чтобы воззриться на эти три идеальных ствола, на растущие рядом с ними сосёнки и лиственки, на бегущую у корней их тропинку, на снующих среди травы воробьёв.