.
Ситуация изменилась, и посольству пришлось направиться не в Луцк через Смоленск, а на северо-запад, в сторону Господина Великого Новгорода, но там свирепствовало моровое поветрие. Опасаясь заразы, не задерживаясь, проследовали дальше, пересекли границу с Ливонией, представлявшей собой конфедерацию духовных владений – Рижского архиепископства, Дерптского, Викского и Курляндского епископств и земель Ливонского ордена, дочернего Тевтонскому, штаб-квартира которого находилась в Рижском замке.
Между хозяевами Ливонии то затухала, то вновь разгоралась борьба за политическую, военную и церковную гегемонию. Разобраться во всем этом было непросто даже ее участникам. При этом все стороны апеллировали к императору Священной Римской империи германской нации Вацлову и обоим понтификам – Бонифацию IX в Италии и Клименту VII в Авиньоне. Противоборствующие стороны руководствовались не здравым смыслом, а токмо своей выгодой и корыстью.
Наконец добрались до Риги. Будучи членом Ганзейского союза, город вел оживленную посредническую торговлю с Литвой, Польшей, Новгородом, Полоцком, Швецией и Данией.
Привилегированное положение в купеческих корпорациях занимали выходцы из Германии, чувствовавшие себя хозяевами в магистрате. Только они имели право заниматься коммерцией, их принимали в Большую и Малую гильдии и дозволяли справлять свадьбы по воскресеньям. За тем, чтобы местные жители не поднимались выше дозволенного – кормились, одевались, вели себя, как подобает людям низшего сорта, – следил магистрат, потому худо приходилось тому, кто нарушал заведенный порядок. Латыши считались полулюдьми. Христианство еще не вполне укоренилось в Ливонии, и иной раз находились этому подтверждения.
Далее на пути посольства лежала Жмудь, где повсюду витали жуткие призраки войны. Никто не мог гарантировать безопасного проезда через нее. Если бы ехали летом, то наняли бы корабль, чтобы не подвергаться напрасному риску, но стоял малый ледниковый период, зимой море замерзало и судоходство прекращалось. Путь выбрали на свой страх и риск, держа оружие под рукой. Дороги тут почти отсутствовали, то и дело попадались буреломы, которые либо разбирали, либо объезжали. Дремучие леса с топями, над которыми в теплое время года поднимались зловонные испарения, сейчас покрывали глубокие снега. Здесь обитали язычники, не подчинявшиеся ни Литве, ни Ордену. Разве что своему богу Перкунасу, жестокому и ненасытному до жертвоприношений…