, непременно бросится в глаза, как раскованно, непринужденно, по-простецки выглядят на них корифеи литературы тогдашней России. И только один Бунин, одетый с иголочки «барином», полный достоинства и благообразия, смотрится среди них щуплым, «зажатым» и явно не в своей тарелке.
Образ «надменного аристократа», прочно утвердившийся за Буниным в России, писатель с неизменным постоянством заявлял всю свою последующую жизнь на Западе. Обладая от природы актерскими способностями, делал он это артистично, и тот образ, который он репрезентировал, впечатлял окружающих и запоминался ими на долгие годы. Свидетельством стремления Бунина именно так презентировать на публике свою личность являются, в первую очередь, его многочисленные постановочные портреты – фотографические и живописные, о коих речь пойдет ниже.
Дворянская культура, породившая русскую классическую литературу, канула уже к тому времени в прошлое, а в пришедшей ей на смену культуре разночинцев «голубая кровь» была таким же малосимпатичным анахронизмом, как и пресловутый «крестьянский оброк», «доход с имения» или «дворянская фуражка». В этой связи, отметим еще раз, побудительной причиной выбора Буниным аристократического имиджа, несомненно, являлось стремление выделиться, быть, даже на внешне-видовом уровне, иным, чем остальные братья-соперники по перу, «еще неведомым избранником». По воспоминаниям современников, Бунин не прочь был иногда на счет своей родовитости и пошутить:
«Род наш значится в шестой книге. А гуляя как-то по Одессе, я наткнулся на вывеску “Пекарня Сруля Бунина”. Каково!»>38
В подоплеке дерзкого вызова Бунина литературному сообществу крылось, однако, изрядное чувство горечи, постоянно подпитывающееся сознанием своей социальной незащищенности. Ведь кроме писательского таланта у Бунина за душой гроша ломаного не было. Не имея ни образования, ни повсеместно востребованной «кормящей профессии», он жил одним лишь литературным трудом, а значит постоянно находился в зависимости от доброхотства третьих лиц – издателей, критиков, читателей, а так же меценатов.
Известно, что Бунин имел обыкновение постоянно жаловаться на тяготы жизни, хотя от природы был страстным жизнелюбом. Эти жалобы являлись следствием не только гнетущей его «бытовщины», но не в меньшей степени душевных кризисов, провоцируемых упорным неприятием им факта неизбежности победы Танатоса над Эросом.