Англичане, далеко не дураки. Они, на
случай прекращения торговых отношений с Россией, и срыва поставок
продовольственных товаров, нашли себе поставщиков зерна в странах
Азии и Африки. Приостановить или разрушить торговлю по морю,
Наполеон не в состоянии. Французы не могут похвастаться победами на
море, англичане их крепко и неоднократно били. А посему, по мнению
французов, Россия не выполняет условия Тильзитского договора в
полном объёме Чем не повод, принудить нашего императора к
соблюдению договора силой оружия? Я, правда, думаю, что договор
лишь часть претензий Бонапарта к нам, я бы сказал договор,
это предлог для начала войны. Ему хочется поставить Россию на
колени, уничтожив промышленность в Европейской части, и выбросить
нас из Европы надолго, а самим в это время занять ключевые
позиции.
Все что я вам, Петр Иванович рассказал,
важно для понимания общей обстановки в Европе. Вот аудиенция у
императора меня очень порадовала. Наш государь, начал постепенно
набираться опыта, и прислушиваться к мнению не только своих
придворных.
- Я тебе скажу по секрету, император мою
жену часто навещает, советуется с ней. Екатерина Павловна, хоть и
женщина, но мыслит здраво. Все, что происходит при дворе у нас, что
происходит в Европе в целом, ей известно. Она чётко проводит анализ
газет. Я с Екатериной, конечно же, не обсуждаю нашу с тобой работу.
Могу сказать, в разговорах жены, иногда проскакивают мысли,
сродни твоим. Из этой встречи с Александром І, я понял, что
моя Екатерина, успела поделиться умными мыслями с братцем. Была бы
польза.
Весь 1811 год я провёл в разъездах и хлопотах.
То доклады императору, то посещение заводов, то отправка грузов и
войск. Времени катастрофически не хватало, спал три-четыре часа в
сутки. Кого-то подключать со стороны, к подготовке особой армии я
поостерёгся, боялся утечки сведений к противнику.
Дома бывал очень редко. Детишки
подрастали, но я, к большому сожалению, не видел их первых шагов,
не слышал первых слов. Детки встречали меня, как постороннего,
удручало это меня здорово. И семья есть, и не могу ей уделить
внимания. Моя любимая София не роптала, она прекрасно понимала, чем
я сейчас занят. Я очень надеялся, что после разгрома Наполеона, у
нас будет несколько спокойных лет, которые я всецело смогу
посвятить своей семье.