Путь восхождения. Школа духовного роста Конкордии Антаровой - страница 3

В 1907 году Конкордия Антарова успешно прошла прослушивание в Мариинском театре. Несмотря на огромный конкурс, её приняли в труппу знаменитого театра. Но в Мариинке Конкордия проработала не больше года – одна из певиц Большого театра по семейным обстоятельствам переехала в Петербург, и К.Е. Антарова согласилась заменить её в Москве, став в 1908 году артисткой Большого театра.

Переезд в Москву стал для К.Е. Антаровой провиденциальным: там она встретила учителя, сыгравшего, по-видимому, весьма значительную роль не только в её профессиональной карьере, но и в духовном развитии. Это был К.С. Станиславский, руководитель студии для обучения молодых артистов и автор знаменитой системы Станиславского. С 1918 по 1922 год, в труднейшие для страны времена, Конкордия Евгеньевна занималась в оперной студии Большого театра, осваивая актёрское мастерство под руководством К.С. Станиславского. Прямо во время занятий со Станиславским Конкордия Евгеньевна записывала главные мысли именитого театрального деятеля и позднее опубликовала их отдельным изданием: «Беседы К.С. Станиславского»[1]. В предисловии к этой книге она писала о тех временах и занятиях со знаменитым режиссёром и педагогом:

«Он начал заниматься с нами в своей квартире в Каретном ряду, и первое время его занятия были неофициальны, безвозмездны, не имели никаких точных часов. Но Константин Сергеевич отдавал нам всё своё свободное время, часто отрывая для этого часы от собственного отдыха. Нередко наши занятия, начинаясь в 12 часов дня, кончались в 2 часа ночи. Надо вспомнить, какое тяжёлое было тогда время, как всем было холодно и голодно, какая царила разруха – жестокое наследие Первой мировой войны, чтобы оценить самоотвержение обеих сторон – и учителя, и учеников. Многие из артистов, несмотря на то, что они были артистами Большого театра, были совершенно разуты и бегали в студию к Константину Сергеевичу в случайно полученных ими валенках.

К.Е. Антарова в сценическом костюме

Константин Сергеевич обычно забывал, что ему надо есть и пить, как забывали об этом во время его занятий и мы, его ученики, увлекаемые пламенем его красноречия и любви к искусству.

Если приходило на занятия много людей и не хватало места на стульях и диванах его огромной комнаты, то приносили ковёр, и все усаживались на нём на полу.