Все эти мысли не отпускали, пока я переодевалась, прогревала машину и пока ехала за мамой и Надей.
К тому моменту, как я подъехала в родной двор, поняла, что ненавижу себя за то, что не могу отпустить из головы этот глупый ночной визит.
Из всех этих размышлений меня смог вывести только звук открывающейся задней двери.
— Привет, — с улыбкой поздоровалась с Надей. — Как ты себя чувствуешь?
— Хорошо, — ответила она, поправляя свои ужасные очки.
— Ну и отлично, — улыбнулась я сестренке.
В это время мама села на переднее пассажирское сиденье.
В те дни, когда у меня пары начинаются позже, например, как сегодня, в одиннадцать часов, я отвожу сестру в школу, а маму на работу. Даже если сама ужасно хочу спать после ночной смены.
Когда я только предложила такой вариант доставки семьи, мама была категорически против. Мне с трудом удалось ее уговорить.
Но мне так хотелось сделать что-то для нее…
Мне бы хотелось купить ей какое-то красивое платье, дорогие украшения, но… Единственное, что я могу — это почти с комфортом иногда подвозить ее на работу.
Ведь я прекрасно помню, как она помогала мне собирать деньги на автошколу. Это удовольствие оказалось не из дешевых, и я старалась брать дополнительные смены, чтобы скопить для этого деньги. Мама, видя мои нагрузки, решила помочь. Она вставала в четыре утра, шла мыть небольшой продуктовый магазин, который находится в нашем районе, а потом ехала на свою основную работу. Я помню, как ей было тяжело. Но она хотела мне помочь. И помогла. Не знаю, что бы я без нее делала. Наверное, все еще пыталась бы скопить нужную сумму.
Оставив Надюшу в школе и пожалев ей хорошего дня, мы с мамой поехали дальше.
— Как Надя себя вечером чувствовала? — спросила я, выезжая на главную дорогу.
— Хорошо. Голова не болела.
— Как думаешь, когда сможем сделать операцию?
Мама тяжело вдохнула, а потом шумно выдохнула.
— Не знаю. — Качает головой. — Перед операцией надо будет сделать еще одно обследование. Врач сказал, что новые анализы покажут более ясную картину.
От тихого, почти безжизненного маминого голоса у меня по спине поползли мурашки.
— Все будет хорошо, — проговорила почти уверено, не отрывая взгляда от дороги. На маму сейчас смотреть я просто не в состоянии. Даже не глядя, знаю, какие эмоции у нее на лице: боль, страх, отчаяние…