Черт Иванович - страница 5

– Сразу боялся, а потом страх прошел, осталось какое-то странное чувства свободы! – ответил я.

Теперь весь вечер разговор шел лишь о моем подвиге. Услышав наш диалог в компании друзей, один из старших парней нам рассказал, о том, что Федор Иванович был профессором в крупном институте и что у него даже какие-то премии имеются. И что в один из дней он потерял разом всю семью в автокатастрофе. Другой кричал, что он был в прошлом мент. Но ему никто не верил, он ходил у нас известным брехуном. А у нас нет место врунам. Ведь ложь хуже атомной войны. С брехунами у нас никто водится, до тех пор, пока не начнет говорить правду. А после проверяли, не наврал ли парень.

– Как же руки он потерял? – собрались вокруг старшего весь молодняк.

– Папа говорит, что напился и заснул и отморозил руки, – продолжил просвещать нас подросток.

– Да нет, он напился и пошел под поезд прыгать! – заявил все знающе брехло.

– Слышишь, иди-ка ты отсюда по здоровому, мы тебя не звали к нам! иди вон птицам щебечи! – грозно пригрозили мы этому вруну. Он покрутился и добавил нам в ответ. – Ну, а что мне так говорили.

– Иди, иди отсюда поскорей, – один из парней побежал на него с кулаками. Тот отбежал и крикнул нам. – Ну и ладно!

Так постепенно наш общий страх приобрел человеческое лицо, и даже уважение! А с годами даже и какую-то теплую любовь, и благодарность. Ведь благодаря Федору Ивановичу я познал, что такое страх и победил его. Не так страшен волк, как его рисуют!

«Вчера ещё в глаза глядел,

А нынче – всё косится в сторону!

Вчера еще до птиц сидел, —

Всё жаворонки нынче – вороны!

Я глупая, а ты умен,

Живой, а я остолбенелая.

О, вопль женщин всех времен:

«Мой милый, что тебе я сделала?!»

И слезы ей – вода, и кровь —

Вода, – в крови, в слезах умылася!

Не мать, а мачеха – Любовь:

Не ждите ни суда, ни милости.

Увозят милых корабли,

Уводит их дорога белая…

И стон стоит вдоль всей земли:

«Мой милый, что тебе я сделала?»

Вчера еще – в ногах лежал!

Равнял с Китайскою державою!

Враз обе рученьки разжал, —

Жизнь выпала – копейкой ржавою!

Детоубийцей на суду

Стою – немилая, несмелая.

Я и в аду тебе скажу:

«Мой милый, что тебе я сделала?»

Спрошу я стул, спрошу кровать:

«За что, за что терплю и бедствую?»

«Отцеловал – колесовать:

Другую целовать», – ответствуют.

Жить приучил в самом огне,