– Я не работаю, Мила, – попыталась донести до подруги истину Юля. – Я пытаюсь помогать. Хотя бы тем, что умею, что у меня получается. – Она понизила голос и фыркнула со смеха. – Никогда не думала, что умею я так мало.
– Конечно, за постояльцами кровати заправлять, это не в банке карьеру делать. Тут, конечно, талант нужен, чтоб ни складочки!..
– Прекрати. И говори тише. – Юля, на самом деле, испугалась, что их услышат. За три месяца в доме мужа, она ещё не успела до конца привыкнуть, и постоянно боялась сделать что-то не то, и кого-то расстроить или разочаровать. И без того чувствовала, что за ней приглядывают и к ней присматриваются. То свекровь, то бабушка мужа.
– Послала бы ты их куда подальше с их постоялым двором, и заставила бы Сеню в город перебираться.
– У нас нет лишних денег, чтобы снимать квартиру, ты же знаешь. А с моими родителями он жить не хочет.
– Зато ты всю жизнь мечтала жить с его родителями, вернуться в крепостное право. Пусть работу нормальную найдет, а не у мамы с папой под боком сидит.
Что-либо объяснять было бесполезно, Милка отказывалась понимать принятую Юлей позицию, а у той, если честно, не было достаточно доводов для того, чтобы подругу убедить в своей правоте. Наверное, потому, что Юля не была уверена, что она права, что поступила правильно, уйдя с престижной работы и осев дома. Но она приняла решение поддержать мужа и поступить так, как хочет он и его родители, чтобы не начинать семейную жизнь со скандала. Просто Юля любила мужа, на тот момент настолько сильно, что всё остальное в жизни не казалось важным. Всё можно было пережить, лишь бы быть вместе.
А сейчас говорить о правильности её поступков двухлетней давности, было поздно. И бессмысленно. Семья Тетериных, с их проблемами, заботами и гостиничным бизнесом – это и есть Юлина жизнь, потому что она теперь тоже часть этой семьи. Между прочим, она довольно долго к этому шла, старалась, порой боролась с самой собой. Ей очень хотелось перестать быть чужим для них человеком, пришлой невесткой из города. Это на самом деле было странно, особенно вспоминая слова Милы, но Юлю долго в глаза и за глаза называли городской, с какой-то особой, пренебрежительной интонацией. Она не понимала до конца, что это значит, но старалась, старалась стать для всех своей и понятной. А ещё найти в своей новой жизни что-то позитивное для себя самой. На это потребовалось довольно много времени.