Сорокалетье – странная пора,
Когда ты еще молод и не молод,
И старики тебя понять не могут,
И юность, чтоб понять, не так мудра.
Чтобы петь в хоре чиновничьего послушания, нужен не голос, а умение раскрывать рот вместе со всеми. Вот этого умения, к несчастью, а может быть, к счастью, Бог мне не дал, оттого, видно, и были так круты повороты в моей жизни.
Но не буду только гневаться и плакаться и ради справедливости признаю, что российская партийная провинция была скромнее центра и проще в своем повседневном бытии. Известно, как много копий было сломано в средствах массовой информации по поводу привилегий партийных работников. Что скрывать – основания для этого, разумеется, были, но только большей частью применительно к центру, в этом я и сам смог убедиться позднее. В партийной же провинции, я имею в виду прежде всего практику Челябинской области, каких-либо привилегий просто не было: заработная плата секретаря обкома была значительно, почти вдвое, меньше зарплаты хозяйственного руководителя самого среднего предприятия; никаких пайков спецдовольствия не практиковалось; дачи Челябинского обкома, в мое время летнего типа, лишь с очень большой оговоркой по московским меркам можно было назвать дачами. Традиционные правила партийного бытия в Челябинской области, таковыми они были, насколько мне известно, и повсеместно на Урале, были довольно строгими. За все время работы в провинции я не могу вспомнить ни одного случая каких-либо серьезных злоупотреблений своим партийным положением, которые бы были специально рассмотрены тогда в обкоме КПСС.
Между тем время моего пребывания в Челябинске приближалось к концу. Не скрою, я это предчувствовал по тем беседам, которые у меня состоялись у П. Н. Демичева, в то время секретаря ЦК КПСС, ведающего вопросами идеологической работы, разговорам в отделе пропаганды ЦК у заместителей заведующего отделом А. Н. Яковлева, Г. Л. Смирнова. В этих беседах шел разговор о целесообразности перехода для работы в аппарат отдела пропаганды ЦК КПСС. Тогда, в 1973 году, я свой отказ объяснял коротким временем пребывания в Челябинском обкоме и необходимостью дать мне возможность еще поработать в области. Однако беседы эти были продолжены и в 1975 году, после того как в отделе пропаганды уже не стало А. Н. Яковлева, а П. Н. Демичев был переведен из ЦК и назначен министром культуры СССР. Дальнейший отказ все труднее было объяснить.