– Думаешь, это хорошая идея?
Я не столько сомневался, сколько боялся; но страх пришлось перебарывать, быть в глазах друга – трусом; поэтому я побежал за Степаном, всем сердцем чувствуя, что эта плохая идея и ничем хорошим она не закончится. Я почему-то решил, что существо специально заманивает нас в капкан, чтобы растерзать на кусочки, а потом съесть; у меня и в мыслях не было иного варианта.
Погоня затянулась; мы бежали и бежали, все дальше и дальше углубляясь в чащу леса. Когда у меня закололо в правом боку, я сдался и остановился, пытаясь восстановить сбившееся дыхание.
– Я больше не могу бежать, – крикнул я Степану, который не остановился.
– А я могу!
– Черт возьми! – выругался я и нашел в себе силы для очередного марш-броска, который, к счастью, закончился, не успев начаться. Только я нагнал Степана, как тот остановился, грохнулся на землю и тяжело задышал. – Что выдохся, дохляк?
– Если бы. Я потерял его.
– Как так?
– Вот так! Раз – и он исчез, словно сквозь землю провалился, ядрена кочерыжка!
– Может, он воспользовался крыльями? – предположил я и присел на корточки.
– Почему сразу ими не воспользоваться? И… я бы увидел, как бы он взлетел в небо! А тут – бац! – и нет его!
– Ну да.
– Что же это за существо-то такое? – Это скорее был риторический вопрос. Степан не ждал, что я отвечу.
– Точно не человек. Какой-то инопланетянин.
– Вот уж не думал, что они существуют.
– Походу существуют.
– Охренеть можно!
После данного высказывания Степан закурил две сигареты: одну оставил у себя во рту, другую – протянул мне. Я заметил, что у нас у обоих тряслись руки.
– Думаешь, оно опасно? – спросил я, не выпуская из-за рта дымящую сигарету.
– Если бы оно было опасно, то вряд ли бы испугалось нас.
– Ага.
Мы нервно хохотнули, и я посмотрел на часы; пришлось сматернуться и снова бежать, только уже домой, навстречу грозному отцу, который был пострашней любых монстров и инопланетян.
Прежде чем разойтись домой, мы договорились, что о случившемся никому не слова; эта стала нашей тайной – и только нашей.
Глава 4
«Дитя тьмы» не давало о себе знать до начала лета; все наши поиски в лесных дебрях не принесли результатов, лишь огорчили. Ближе к концу мая мы и вовсе потеряли надежду на дружбу с неземным существом.
Если в первые дни после случившегося, мы только и говорили о нем, словно больше не было тем для разговора, то всего через неделю мы и не вспоминали о двуногом крылатом существе, перепачканном в саже и грязи; наши умы заполонили другие проблемы и заботы, являющие неотъемлемой частью жизни. А забот было выше крыши, особенно у меня: закончить учебный год с отличием (а это было не так просто, так как я по глупости в марте-апреле нахватал ненужных четверок), побелить трудовой класс и сдать нормативы в секции легкой атлетики. Это я умолчал еще об одной заботе, если конечно ее можно назвать заботой.