Клаас почувствовал, как настроение его падает, и перевел взгляд на Алекс.
– А твое время?
– Я не старею, – ответила она, – я же мертва.
– Для меня ты живее многих живых, – немного обижено ответил Клаас.
Александра, услышав это, печально улыбнулась, но потом постаралась вернуть Клаасу хорошее настроение.
– Так мы идём куда-нибудь? Ты звал на свидание! – напомнила Алекс.
– Конечно.
Алекс была рядом. Весь день. Она улыбалась, смеялась, кружила вокруг, сияя своими глазами точно, как живая, потому Клаас даже забывал иногда о том, что гуляет с умершей девушкой, а когда вспоминал, чувствовал, как все внутри него сгорает от обиды.
Сначала они пошли в парк, ко всему Клаасу было интересно узнать, что произошло с телом убитой проститутки.
Скамья была окружена лентой, за которую переходить было нельзя, подмыта была кровь, а флажками было обозначено тело погибшей.
– Не волнуйся, никто и не узнает, что ты там был, – говорила Алекс, и Клаас зная, что вокруг слишком много людей, в ответ лишь еле заметно кивнул.
Дальше они пошли в картинную галерею, где людей практически не было, и порой Клаас мог шептать что-нибудь Александре, а когда они заметили, что вокруг нет вообще никого, Клаас начал говорить в полный голос.
– А вообще, какая разница? – усмехнулся Клаас. – Пусть и считали бы меня психом.
– Если ты не боишься клейма, можешь говорить не шепотом, – Алекс пожала плечами, – а как тебе эта картина?
Она была усыпана множеством капель различных цветов: синий, красный, жёлтый и зелёный.
– Я, похоже, не понимаю подобного искусства! Что хотел сказать автор, брызнув на холст красками?
– Не знаю, картина напоминает хаос.
– Хаос? – переспросил Клаас. – Будь это хаосом, холст был бы чистым.
– Почему? Хаос – это же беспорядок!
– Потому что цвета – это порядок, а вот все цвета вперемешку это беспорядок, это белый цвет, – ответил Клаас.
В ответ Александра лишь удивлённо приподняла брови и закивала.
– Ну или я неправ, я не знаю, я не художник, – Клаас развел руками.
После они погуляли при закате и вместе направились к Клаасу домой.
– Знаешь, что самое приятное в нашем общении? – спросила Александра, когда они сели на диван перед телевизором, и Клаас его включил.
– Что же? – спросил мужчина.
– Рядом с тобой я чувствую себя живой, – ответила девушка.
– Знаешь, я могу сказать тебе то же самое! Я наконец-то живой!