Они что безумцы? – пронеслось в голове.
Огненный стихийник создал огромную сферу, из которой полетели
лучи, раздирая обшивку посудин будто глазуревую корочку.
В ответ на это всё усиление смело с берега огнем корабельной
артелерии. Такидзиро снова прыгнул за зенитку, поливая
высаживающихся противников. Перед ними вспыхивали линзы стихийных
щитов.
Бред! Бред! Бред! Но не могут же там все быть табурщиками!
Или могут? От этой мысли внутри все похолодело.
А затем он увидел, как с бортов кораблей спрыгивают шагачи.
Среди огня и трупов они выглядели как стальные боги войны.
Не может быть! Ведь их применение запрещено в городской черте!
Они не ведь не безумцы, чтобы нарушить запрет императора?
Но вот один из шагачей вскинул руку. Такидзиро перевел на него
прицел и понял, что уже давно не может надавить на гашетку. Патроны
кончились…
Табурный щит затрещал, принимая множественные попадания. Парень
попытался вскочить, но понял, что ноги не слушаются. Он глянул
вниз, и осознал, что доспех слетел за пару секунд, а этот
обжигающий холод, ни что иное как последствия контакт с пулей.
***
Контуженную артой группу мы бы долго ковыряли, если бы не
шагачи.
Конечно, кто-то скажет, их нельзя использовать в городской
среде. Но это если найдутся, те, кто об этом сообщат, а я таковых
оставлять не планирую.
Но была другая проблема. Расчет на крыше главного здания чуть не
вывел из строя одну из машин вместе с французом. Спас только опыт
пилота. Он прыгнул в воду, рискуя утонуть.
– Там мастер со стрелковым табуром, – сказал Сан Саныч. –
Граница второго ранга.
– Неприятно, – заключил я. – Дайте залп по главному корпусу.
Артиллерия гаркнула, складывая здание.
Группы расходились по пристани, зачищая территорию. Но тут из
руин только что обвалившегося сооружения ударил синий луч. Джи-А
смело как шар кием, швырнуло в контейнер, пробив его.
– Жива, – доложился один из бойцов, заглянув.
– Ну это уже несмешно.
Если его арта не берет, это второй ранг полноценный.
Щербет обозначил входящий сигнал. Я принял вызов.
– Говорит Партизан. Подмогу на вертушке сбили. Но один выжил.
Прорвал заставу, движется к вам.
– Принял, – хмуро буркнул я в ответ.
Если падение из вертолета пережил, это вообще жопа. Лишь бы не
сам Миура Обата. Мы к нему пока не готовы.
Контейнер сплавился, от гнева Джи-А.