Римские каникулы и правда были волшебными. Невольно улетаю в тёплые воспоминания, наполненные нашей любовью и страстью…
Хлопает входная дверь, я вздрагиваю от неожиданности.
Сергей вернулся!
Выхожу потихоньку, стою в тёмном коридоре, наблюдая за любимым мужем…
В стельку пьяным любимым мужем…
Я ненавижу алкоголь и пьяных людей. Сергей прекрасно знает об этом и раньше никогда не позволял себе такого. А вот в последние дни он почти каждый день приходит изрядно выпивши. Сейчас же вообще с трудом стоит на ногах. Пытается разуться. Кое-как снимает туфлю, цепляется за второй, чуть не падает, в последний момент хватаясь за стоящий в прихожей комод.
Грохот. С тумбочки слетает ваза с цветами. Их он подарил несколько дней назад, извиняясь за свои ночные переработки.
Ваза отлетает в угол, раскалывается на осколки, цветы рассыпаются по полу.
– Чёртов веник! – ругается Сергей, наступая на нежные стебли гладиолусов. – Лиза! – зовёт меня.
– Я тут, – отзываюсь недовольно.
– О, малышка моя, – пьяно улыбается. – Иди ко мне! – тянет руки, спотыкается, практически падая на меня, впечатывает в стену. Я ударяюсь затылком, перед глазами звезды.
– Чёрт, Серёжа, аккуратнее! – отталкиваю его. – Отпусти меня!
Но он не отпускает, прижимает сильнее, рука нагло скользит под мою пижамную кофту, пальцы больно сжимают кожу, а его влажные губы пытаются найти мои. От Сергея разит перегаром и … женскими духами?
О боже! Меня начинает тошнить от этого приторно-сладкого омерзительного запаха и грубых прикосновений. Накрывает паника, я пытаюсь вырываться изо всех сил.
– Пусти меня! Отпусти! Ненавижу! Отстань!– кричу я, отбиваясь.
– Что ты сказала? – вдруг с угрозой в голосе рычит мой муж, отступая на шаг. Я замираю. – А чего это вдруг тебе перестали нравиться мои прикосновения? Разлюбила?
Он надвигается скалой, а мне впервые становится страшно. Я не узнаю этого человека. Я его просто не знаю. Эти горящие гневом глаза, этот ледяной тон.
– Серёжа, – произношу дрожащим голосом. – Ложись спать. Мы завтра поговорим.
С ужасом замечаю следы помады на его воротнике. К страху примешивается чувство омерзения, тошнота усиливается. Я пытаюсь открыть дверь ванной, чтобы спрятаться там, но муж не позволяет.
– Нет, я хочу сегодня! Я приехал к любимой жене! – зло чеканит он. – А ты сбегаешь? Иди сюда! – ловит меня за руку, сжимая на запястье пальцы так, что завтра там точно останутся синяки. – Вместе и навсегда! – рычит он мне в лицо. – Или забыла? Ты принадлежишь мне! Поняла?