Даэлия покачала головой, в который раз пытаясь выкорчевать сорняки вопросов. Это не вернет родителей. И никто не виноват, что лавине вздумалось сойти именно в тот момент, когда они находились на опасном склоне. В живых остался только Норман. Он и принес печальную весть во дворец. Измученный, с переломанной рукой и ободранными в мясо пальцами – он вернулся во дворец и рассказал все. Даэлия тогда попыталась уйти следом. Но кто же ей позволит…
Девушка шла мимо стеллажей, выискивая книгу поинтереснее. Пустая трата времени, конечно, но ей просто необходимо отрешиться от реальности… Пальцы коснулись одного из корешков, и Даэлия нахмурилась. Народы и народности Авразийских Континентов? Что за глупости…
Но вместо того чтобы пройти мимо, она вытащила книгу и тут же раскрыла. Может, тут будет про оборотней? Она мало что знала… Никогда не интересовалась, и зря!
Быстро пробежавшись по оглавлению, открыла на нужной странице. Так мало?!
Даэлия растерянно ворочала лист, на котором уместились все знания ученых. Этот народ всегда жил обособленно и скрытно, но почему-то казалось, о них должно быть больше известно…
«В пятнадцать полных весен оборотень считается взрослым…»
Пятнадцать? Но это же еще ребенок!
«… и получает клановую татуировку» - ах вот откуда эти красивые узоры…
Даэлия зажмурилась. Вздор! Никакие они не красивые. Обычные! Но перед глазами вился искусный орнамент цвета коричневой охры, что так естественно смотрелась на крепких жгутах мышц. А мужское плечо наверняка толще ее бедра! И если бы Ингвар захотел, поднял бы Госпожу Северных земель одной рукой…
Даэлия с силой захлопнула книжку. Хватит! Она вообще-то… отвлечься хотела, вот!
- Напрасно, Госпожа. Лучше прочтите все… - громыхнуло над ухом.
Даэлия шарахнулась в сторону так, что чуть не снесла стеллаж.
- Норман! Ты… ты…
Дыхание перехватило, и она тяжело привалилась к стойке. Ноги совсем не держали.
Но мужчина не торопился ей помочь. Осунувшийся и какой-то постаревший, он просто стоял рядом и смотрел так…
Не выдержав, Даэлия отвела глаза.
Почему сейчас она чувствует себя предательницей? Как будто все, что произошло, лишь для ее развлечения? Утихший стыд вернулся и с удвоенной силой жалил холодом и ознобом. А ещё очень захотелось помыться. А шрам между плечом и шеей она выжжет! Хоть каленым железом, но избавится навсегда от метки своей продажности! Ах, лучше бы ей было в эту ночь больно! Может, тогда бы нашлись силы держать голову прямо.