- Смотри у меня… – с сомнением буркнул Костик. – Может
назад?
Лекса нехорошо покосился на него и сухо бросил.
- Вперед.
Через час они взобрались на небольшое плато, над которым
возвышалась огромная скала, разделенная сверху надвое, словно ее
рубанули гигантской саблей. У подножья скалы журчал быстрый ручеек
и стояла очень старая раскидистая арча. Судя по кострищу и следам,
место давно использовалось как стоянка. Со стороны ущелья, вдоль
хребта, через стоянку шла едва заметная утоптанная тропка.
- Оттуда! Придут оттуда! – уверенно заявил Костя. – Успели.
Лешка сначала сунул руку в кострище, потом поискал свежие следы,
не нашел и кивнул.
- Успели.
От сердца отлегло, оставалось только дождаться Эргаш-бека с
сыном и взять их. В исходе дела Лешка не сомневался.
Алексей омыл в ручье ободранные руки и ступни, а потом начал
искать место для засады. Он прекрасно понимал, что неожиданность
решает все. Главное толково выбрать место для засады.
- В плен будем брать? – деловито поинтересовался Костя.
Лешка отрицательно мотнул головой.
- И правильно, – легко согласился товарищ. – Куда с ними дальше?
Хлопотно.
Место для засады нашлось быстро. Лешка устроился повыше стоянки,
в кустах дикого шиповника, а Костик за грудой камней чуть впереди и
ниже.
С обоих мест отлично простаматривалась тропа. Перед тем как
залечь, уговорились без лишних затей подпустить поближе и
расстрелять бека и его сына из револьверов. Ни сам Лешка, ни его
товарищ никаких сожалений не испытывали, война уже давно вытравила
из них любые сантименты. Хороший враг – мертвый враг.
Потянулось ожидание, Костя затаился на своем месте как мышь, а у
Лешки все не уходило из головы недавний бред.
«Кто такие? Откуда взялись в моей голове? – думал он. – Первый…
Это век пятнадцатый вроде. Доспехи и антураж намекают. Может
шестнадцатый, но не раньше или позже. И самое странное, говорил он
по-французски, причем на старинном наречии. А я прекрасно понимал
все, хотя в гимназии особо французский языке не освоил. Второй, тот
что в атаку вел. Судя по оружию… конец-начало
девятнадцатого-двадцатого века. Где у нас воевали с британцами
тогда? Южная Африка? Точно. Да и кричал он на каком-то странном
языке. И опять, черт побери, я его понимал. Кто там еще был?
Джунгли, парень со странным барсуком? Вообще непонятно. Дальше
витязь в доспехе. С ним все ясно, примерно
четырнадцатый-пятнадцатый век, может чуть раньше, Русь без
сомнения. И сказал он мне по-русски. И самое странное, словно
понимал, что я подглядываю. Что за хрень? Вообще ничего не понятно.
Кто дальше? Солдат в болоте с товарищем. Это сразу понятно, Великая
Отечественная. Стоп… всадника с котом пропустил. Дикий Запад?
Похоже на то. Сбруя, седло, манера одеваться, карабин с рычажным
затвором в седельной кобуре – все намекает. Но напевал он
по-русски. Стоп! И песенка такая знакомая…»