Через некоторое время следователь пришёл в движение, привлекая моё боковое зрение. Повернулся к столу, взял кружку с надписью на ней - с двадцать третьим февраля как раз под его улыбающейся физиономией, пару раз дунул внутрь, обтёр о водолазку горлышко, налил воды из графина. После этого подошёл ко мне, присел на корточки.
- Я же за тебя переживаю, Ир, правда. Сейчас ещё можно что-то решить. Мне ты не нужна, сдашь дилера, может даже условным обойдёшься. На, вот, попей, успокойся.
Не нужна я ему, как же. Зачем тогда целый километр (по ощущениям в ногах) за мной гнался?
Взглянула на него, потом на него же на кружке. Да, там он был малость посимпатичней – примерно такой же, как перед встречей с моей заледеневшей калошей…
- Спасибо, я не хочу, - отмела его жест доброй воли.
- Ну как знаешь, Ира, я два раза предлагать не буду, - сказал он и в подтверждение своим словам присосался к кружке. Опустошил ту в два глотка, мне же оставалось пытаться протолкнуть сухой ком в горле…
2. Глава 2
Он продолжал сидеть на корточках, парализуя меня своим взглядом. Способность к движению сохранилась лишь в пальцах правой руки, перебирающей бусины на манер чёток.
Одноглазый Медуз Гаргонович, твою мать… Страшно представить, какой парализующий эффект произвёл бы на меня полный зрительный контакт…
- Ладно, думай пока, Ириш, время есть. Немного, но есть. – Он похлопал меня по коленке, видимо, демонстрируя тем самым дружеское расположение. Распрямился, хрустнув при этом парочкой суставов. Больше не говоря ни слова, вышел из кабинета.
Куда? – я практически задала вслух свой вопрос от страха остаться одной в этом холодном неприветливом помещении. Огляделась, подмечая безрадостные фисташковые стены; пол, покрытый линолеумом с прогалинами в тех местах, где стояли стулья и столы; неровный потолок в старой потрескавшейся побелке; выкрашенный в светло-голубой цвет сейф в мой рост; совдеповскую мебель; отсутствие окон. Всё в этом кабинете буквально кричало – дальше счастья нет…
Завибрировавший на столе телефон привлёк моё внимание. Где-то с минуту он бился в судорогах. Потом вновь наступила оглушающая тишина.
Поёрзала на стуле, хоть так пытаясь разогнать кровь в задеревеневших мышцах. Огляделась в поисках часов – нет. Вообще не было никакого ориентира. Сыночек мой…