– Сделайте снимок, – приказала Пейдж. – И дайте ему демерол, пятьдесят миллиграммов. – Она взяла пациента за руку. – Все будет в порядке. Постарайтесь успокоиться.
Металлический, бесцветный голос возвестил из динамиков:
– Доктор Тэйлор… палата три. Stat.
Пейдж взглянула на стонущего пациента, ей не хотелось оставлять его.
– Доктор Тэйлор… палата три. Stat, – снова раздался голос из динамиков.
– Иду, – пробормотала Пейдж. Она выскочила в дверь и поспешила по коридору в третью палату. Пациент захлебнулся рвотой, он задыхался и кашлял.
– Он не может дышать, – сообщила медсестра.
– Отсасывайте рвоту, – распорядилась Пейдж. Наблюдая за задыхающимся пациентом, она снова услышала из динамиков свою фамилию.
– Доктор Тэйлор… четвертая палата. Четвертая палата.
Она тряхнула головой и побежала в четвертую палату, где пациент исходил криком от спазмов в желудке. Пейдж быстро осмотрела его.
– Похоже на нарушение деятельности кишечника. Проверьте ультразвуком.
К тому моменту, когда она вернулась к пациенту со сломанной ногой, болеутоляющее уже подействовало. Пейдж отправила его в операционную для наложения гипса. И тут же снова услышала свою фамилию.
– Доктор Тэйлор… вторая неотложка. Stat.
– У пациента из четвертой палаты язва желудка, боли…
В половине четвертого:
– Доктор Тэйлор, у пациента из триста десятой палаты кровотечение…
В другой палате у пациента случился сердечный приступ. Пейдж, нервничая, слушала его сердце, когда в динамиках раздалось:
– Доктор Тэйлор… вторая неотложка. Stat. Доктор Тэйлор… вторая неотложка. Stat.
«Я не должна паниковать, – сказала себе Пейдж, – надо оставаться спокойной и хладнокровной». И все же она запаниковала. Какой пациент важнее – тот, которого она слушала, или новый?
– Подождите, – пробормотала она, – я сейчас вернусь.
И Пейдж поспешила во вторую неотложку, а из динамиков снова раздалась ее фамилия:
– Доктор Тэйлор… первая неотложка. Stat. Доктор Тэйлор… первая неотложка. Stat.
«Ох Боже мой!» – подумала она. Ей показалось, что она находится в самом центре нескончаемого, ужасного кошмара.
За остаток ночи Пейдж будили еще несколько раз: пищевое отравление, сломанная рука, диафрагмальная грыжа, раздробленное ребро. К тому времени, когда она приплелась в дежурку, она устала настолько, что едва могла двигаться. Пейдж забралась на топчан и только начала дремать, как снова зазвонил телефон.