Я стояла, испуганно глядя на него, и уже решилась выбежать из комнаты и крепко сжала дверную ручку, как он, забросив назад свои непослушные волосы, сказал:
–
Извините, я только хотел взять свои записи и несколько книг, пока вы не
пришли. Извините еще раз. Я, наверное, не должен был, как воришка, заходить в вашу комнату, – и, улыбнувшись мягко и смущенно, добавил, отодвигая стул: – Проходите, я сейчас уйду.
Щеки мои горели, пока я дошла до предложенного мне стула, желание убежать прошло, и возникший интерес к этому петроградскому инженеру придал мне сил. Я хотела сказать ему, что он поступил дурно, войдя сюда, хотя в принципе это его дом, но все же… Я не успела додумать, что такое сказать, как он направился к двери.
– Что же вы, а книги, ведь вы за ними пришли, – испугавшись уже, что он уходит, сказала я. – Лучше, лучше я выйду, это ваш дом, я… я потом.
Он остановился и, стоя спиной ко мне и не поворачиваясь, заговорил:
–
Я знаю, что поступил не совсем красиво, но мне очень нужно было… я не
надеялся встретить вас здесь, – и, повернувшись, взглянул на меня так, что у меня замерло все в груди и дышать стало трудно. – Вы отдыхайте, – он вернулся к столу, взял книги и закрыл шкаф. Теперь он был близко ко мне, и я видела, как
учащенно пульсирует венка у чего на шее. Сложив тетради и книги в стопку, он взглянул мне опять прямо в глаза, – Алексей, – представился он и приветливо
улыбнулся, показывая свои ровные белые зубы.
– Мария, Маша, – поправилась я.
–Я уже знаю, откуда вы приехали, самое удивительное, что мне ехать работать к вам на шахту, скоро ехать. Я хотел бы подружиться с вами.
– Я, я тоже.
– Я пойду, приходите на веранду, я буду вас ждать.
Он повернулся и быстро вышел.
Я опустилась на стул и вдруг почувствовала радость. Мою тоску как рукой сняло. Опять что-то прекрасное было, только не вдали, а где-то здесь, рядом, опять запах роз наполнил счастьем всю меня.
Познакомились мы легко и просто, а вот выйти теперь из комнаты я почему-то не могла. Все сидела и сидела на стуле и не решалась ни на что. Сколько времени прошло, не помню. Вошла мама. Вид у нее был суровый:
– Маша, ну что ты сядешь здесь, как дикая кошка, забилась в угол. Пойди, познакомься с хозяйским сыном, очень интересный молодой человек. То кидаешься на мужчин со своими осуждениями, то, на тебе, выйти боишься. Пойми, раз ты прячешься от него, то он не поймет твоего стеснения, а сочтет это как пренебрежение. Собирайся и выходи.