– Чем обязан столь позднему визиту? – поинтересовался герцог.
– Ваш лорд отец призвал меня для аудиенции, – проговорил Эрзац.
– Это мне известно, – отмахнулся Оданион. – Зачем вы здесь?
Посол задумался, взвешивая следующие фразы или последствия.
– Она, – указал Эрзац на стоящую рядом супругу. – Более мне не жена. Я подумал, возможно, вы захотите на прощание ещё раз вкусить её сок? – Оданион приподнял брови как бы в удивлении. – По нашим законам, – пояснил Эрзац, – если её тело более не мой храм, то брак разорван. Она отправится домой, где её обреют наголо и отправят в храм Венеры.
– То есть, она станет шлюхой? – уточнил посол.
– Если вам так удобнее, то да.
– А вы не задумывались над тем, что она такая же служащая, как и вы, и когда её брали против её же воли, она служила интересам вашего же государства?
Посол отмахнулся от этих доводов, словно от назойливой мухи и как ни в чем не бывало, продолжил.
– Мы скоро породнимся, это главное. В остальном, если вам удобнее шлюху называть – госслужащей с широкими полномочиями, то рассуждайте как угодно, но суть от этого не поменяется.
– Как и не изменится то, что вы не защитили своё, – парировал герцог. – В подобной ситуации я не могу доверить вам свою дочь!
– Как я понимаю иерархию, вы ещё не лорд Маргеманский, а посему права отказать мне, у вас нет, – надменно задрав нос, проговорил Эрзац. – Что же касается ваших обычаев, то мне глубоко на них плевать. Если для того чтобы продвинуть мои интересы будущей супруге понадобится раздвинуть ноги перед чужаком, она раздвинет, и столько, сколько я того пожелаю, а затем я посмотрю расторгать теперь уже этот брак или нет.
«Вот значит, как», – подумал Оданион. – «Финикиец хочет играть грязно! Ну что ж, тогда поглядим, кто кого!» – вслух же ответил следующее:
– Раз у вас нет члена, значит, мне нечего переживать за мою дочь. Мысль, что более достойное семя взрастет в ней, греет мне сердце куда сильней, нежели наше будущее родство и ваши ублюдки в её чреве.
Лицо посла сделалось красным, и тот выпалил не думая:
– Я не трус в отличие от тебя!
– Правда?! Тогда почему вы как побитая шавка стояли и смотрели, как я кувыркаюсь с твоей супругой?
– Весь зал стоял и смотрел! – повысил голос посол.
– Но опорочили именно вашу жену, – все так же спокойно ответил Оданион. – Трижды!