Многие уже перестали реагировать на
объявления, что дублировались на табло: каждый раз то же самое —
"поезд задерживается". Глаза людей были уставшими. В уголке кто-то
спорил с оператором справочной стойки, но голос был слишком глухим
в общем гуле, чтобы уловить слова.
Раздался звонок — Марсель. Лена,
расхаживая туда-сюда, насколько позволяли теснота и масса людей,
рассказывала, что происходило, стараясь сохранять спокойствие.
Паниковать ещё было рано.
Узнала от брата, что отец был в
теплице и потому не взял трубку. Сейчас уже что-то решал по поводу
генераторов. Больная тема во время циклонов, понятно.
Сообщила, что поезда стоят.
Отец подключился к звонку — запретил
ехать домой.
Прикинув возможные проблемы,
согласилась с его доводами: детей нужно поберечь.
— Берегите себя, — завершила звонок
Лена, убрала телефон и ткнула в плечо Люка. — Пойдём. Остаёмся в
городе. Надо будет найти гостиницу.
Тот оторвался от чата:
— А чё так?
— Ну, Люк, ты же сам видео показывал.
Хочешь так в поезде застрять?
Он подумал секунду:
— ...ну-у-у-у.
«Понятно. Пацанам с чата там весело.
Развлекаются.»
— Пойдём, — похлопала задумчивого
брата по плечу Лена. — Гостиницу нам искать будешь.
Люк с неохотой поднялся с кресла, в
котором просидел уже достаточно, чтобы всё тело затекло. Особого
огня в его глазах Лена не заметила — то ли устал за день, то ли
действительно хотел застрять в поезде. Она не знала. Знала только,
что Рене этого бы точно не оценил.
— А почему домой не поедем? — всё же
спросил он.
— Отец сказал остаться в городе до
завтра, — лавируя между пассажирами, ответила Лена.
"А может, и не до
завтра..."
С утра она недоумевала, куда делись
все люди из центра. Теперь понимала: они все здесь. Собрались на
этом чёртовом перроне. Что будет происходить, когда поезд всё же
подадут — Лена старалась даже не думать. Атмосфера в зоне ожидания
становилась всё плотнее, тяжелее. Как перед бурей.
До выхода оставалось несколько
десятков метров. Лена, придерживая Люка и извиняясь налево и
направо, старалась не наступить ни на чью ногу — и молилась, чтобы
не прозвучало никакого объявления, которое спровоцировало бы эту
массу людей двинуться в их сторону.
Рене будто бы почувствовал её тревогу
— начал хныкать.
— Тш-ш-ш, — покачала она рюкзак, —
потерпи немного, мой хороший.