Если они гуляли в парке, то он подставлял ей подножки, хотя это было и необязательно – со своей косолапостью Соня без особых усилий с его стороны падала не менее десяти раз за прогулку. А потом Глеб наслаждался ее визгом, когда ей промывали разбитые коленки и мазали их зеленкой.
А если он вел ее на речку, то часто старался посильнее обрызгать, пока она нерешительно топталась у бережка, да так, что потом с ее дурацких хвостиков стекало, как с зайки, которого бросила хозяйка.
-Глеб, я тебя предупреждаю: прояви к Соне уважение! Твои детские обиды остались в далеком прошлом! – женщина предостерегающе пригрозила сыну пальцем, - отец просил тебя быть добрее к девочке.
-Девочке двадцать два года! Справится без моего общества! Я лично собираюсь переехать отсюда на квартиру на все время, пока она будет тут гостить!
-Только попробуй не явиться сюда вечером!
-И не подумаю!
-Тогда я звоню отцу!
Глеб отступил. Отбросил вилку в тарелку, и вылетел из дома, как ошпаренный. Как же он ненавидел Соню! Она испортила ему все детство! Даже его младший брат не доставлял столько проблем, сколько страшилка. За ней постоянно требовалось присмотреть, куда-то сводить, накормить и все это ложилось на его плечи, благодаря собственным родителям.
Они вместе с Осиповыми делили один большой дом на две семьи, как часто бывало в небольших городах, и поэтому все сразу как-то незаметно становилось общим. В девяностые, когда их родители много работали, он был вынужден, как старший в обеих семьях, присматривать за домом и хозяйством. И, к сожалению, к хозяйству соседей добавлялась мелкая пиявка.
И ладно, когда она была мелкой – хоть поиздеваться в отместку было реально. А вот когда она подросла и вдруг стала понимать почему с ней происходят мелкие неприятности, то у Глеба прибавилось проблем в виде разгневанных родителей, которые недоумевали, как можно обижать такую милую девочку, как Сонечка.
-Черт тебя дери, страшилка! – злился Глеб, периодически колотя руками по рулю, - пропади ты пропадом!
Когда семь лет назад они всей семьей переезжали в Петербург, Глеб искренне надеялся, что больше никогда не увидит этих огромных зеленых глазищ. К пятнадцати годам Соньку откормили так, что она стала напоминать припасливого хомячка. Так казалось Глебу. На самом же деле девочка занималась балетом, поэтому лишнего веса не имела, но щеки действительно остались по-детски пухлыми. И торчащие хвостики сменили косички, завернутые в баранки. При этом в росте она прибавила совсем немного, так и продолжая отставать от рослых сверстников.