«Но почему он сказал, что их двенадцать?» — вопила я, не желая слушать доводы разума.
На планшет пришло странное сообщение. С дикой надеждой открыла его, но обнаружила лишь какие-то странные буквы и цифры. Все на всеобщем.
Недоуменно пожав плечами, решила, что это оповещение о каком-то системном сбое. Не до того. Потом разберусь.
Я снова и снова набирала дочери...
Ответа не было, а ближе к вечеру ее планшет и вовсе отключился.
Нет, сесть заряд на нем не мог, я сама проверила с утра его уровень — хватило бы на три дня.
Значит, кто-то сознательно его отключил.
Вот тут меня окончательно накрыло. Не знаю, как пережила этот день, но в космопорт приехала за два часа до прилета фрегата. Как сумасшедшая металась по диспетчерам и слышала от них — судно прибудет по расписанию. Никаких задержек нет.
Но это уже не могло успокоить.
За час до прибытия межпланетного фрегата я подняла на уши всех коллег. Они снисходительно качали головами, говоря, что это же дети. Да разбили планшет и все. Но вскоре и они встревожились. Мы начали звонить и остальным. Еще у двух детишек из нашей группы оказались планшеты, но, как ни странно, не отвечал никто. Хотя связь и проходила.
За пятнадцать минут до прилета мы наконец дозвонились до одного из воспитанников. Вглядываясь в экран гаджета, я увидела в тусклом освещении лицо Захария. Мальчика из своей группы. Он выглядел очень уставшим.
— Захарий, где Оюта? — выпалила я.
— Не знаю, мисс Вонг, — пробормотал он вяло. — Ничего не знаю. Мы одни. Все прошло не как в том году. Совсем не так. Мы половину дня просидели на той вонючей станции. Нас сгоняли то в одну комнату, то в другую. Девочки начали возмущаться и грозиться позвонить родным. Эта женщина, она такая злющая... В общем, она наорала на всех. Позвонила своему начальнику, и тот велел забрать планшеты. Мы не хотели отдавать, но она как бешеная. Просто выхватывала их из рук. А потом нас загнали с другими людьми на фрегат. — Захарий потер глаза, мне показалось, что они красные, словно мальчик плакал. — Мы полетели на этот дурацкий Плутон, хотя все хотели просто вернуться домой. Нас не кормили, воду не давали. Там было очень душно. Мы торчали в проходах, потому что мест не было. Гид не явился. Я не поеду в следующим году никуда, — эмоционально воскликнул он. — Хватит с меня экскурсий. Нас снова загнали на ту вонючую станцию. Мы разделились. Прилетел следующий фрегат. Такая толкотня была. Кто-то из девочек кричал. Да все там орали! Теперь даже не знаю кто и где, разогнали по разным палубам. Я вот сижу у выхода, со мной Кира и Сали, — он показал еще двоих детей, они плакали, утирая лица рукавами курточек.