Галила заметила его помрачневший взгляд и беспокойно осмотрела свой костюм.
– Что? У меня что-то с прической?
Карим покачал головой, прогоняя мрачные мысли.
– Нет. Все отлично. Вы очень красивая.
Она опустила ресницы и отвернулась, явно не веря его словам.
– Вы красивы, и вы это знаете. И не ждите, что я буду потворствовать вашему тщеславию, – добавил он.
– Потому что вам наплевать на то, что я чувствую, и на меня саму. Я – всего лишь ступенька в вашей карьерной лестнице.
Он помолчал, обдумывая ее слова, и ответил:
– Да, у нас будет брак по расчету. Но это не означает, что он не может быть счастливым. Такие браки бывают вполне благополучными.
– Это если в расчете принимали участие обе стороны!
Вертолет пошел на посадку, остановив их спор, который был совершенно бесполезным и бессмысленным. Ведь они все равно поженятся.
– Здесь очень красиво, – сказала Галила, глядя на розовый мрамор и двери тикового дерева, украшенные затейливой резьбой.
Хотя Карим тоже так считал, теперь красота дворца наводила его на тревожные мысли. Он действительно был изумительно красивым и изысканным. Очевидно, шейх очень хотел порадовать свою жену. И это не был искупительный дар, потому что отец построил дворец задолго до того, как королева Намани вошла в его жизнь. К сожалению, его чувства к жене были омрачены любовью к другой женщине. И когда она бросила его, ни жена, ни сын не показались шейху достаточным поводом, чтобы влачить дальше свою потускневшую жизнь.
Карим еще раз окинул взглядом с детства знакомые причудливые башни. Какие же чувства испытывал отец к королеве Намани, если его мимолетная, как оказалось, любовь к жене вдохновила его на такое чудо?
Когда Галила подошла к лестнице, он взял ее под руку. Она замерла и даже, как ему показалось, затаила дыхание. Легкий румянец залил ее лицо. Его тело сразу отозвалось на ее неосознанный призыв. Их тела вели какой-то свой диалог и понимали друг друга гораздо лучше, чем они сами. Это могло стать залогом успешного союза. А могло разрушить жизнь, как это случилось с его отцом.
Он отпустил ее руку и жестом пропустил Галилу вперед.
– Пожалуйста, будьте милы с моей матерью.
Она надменно выпрямилась и с обидой посмотрела на него.
– Я всегда и со всеми мила. Я была настолько мила прошлой ночью, что даже позволила вам себя поцеловать.