Впереди шли бои. Полк двигался к выделенной линии обороны на участке Лососна – Колбасино, а грохот сражения шел им навстречу. Немецкие бомбардировщики еще несколько раз проплывали на восток со смертоносным грузом, натужно и тяжело гудя. Место обороны находилось в трех километрах западнее Гродно. 85 стрелковая дивизия находилась во втором эшелоне прикрытия 4 стрелкового корпуса 3 армии.
– А ведь ушли мы без приказа… – рядом с Черновым стоял командир роты. – Останься там, нас бы уже не было… Спасибо комдиву.
И вдруг бойцы радостно закричали. Один из бомбардировщиков, оставляя за собой черный хвост, начал заваливаться и уходить от города как раз в сторону полка. Через некоторое время от падающего самолета отделилось белое пятно.
Командир роты что-то сказал лейтенанту Федюшину.
Комвзвода подозвал к себе трех бойцов и, оглядываясь вокруг, встретился взглядом с Алексеем.
– Чернов, со мной. Старшина, как прибудете на место, готовьтесь к бою, – бледный лейтенант говорил уверенно и твердо.
– Степа, гармошку возьми.
Лейтенант проводил глазами передаваемую из рук в руки гармошку, но ничего не сказал.
Федюшин на ходу объяснил задачу.
– Парашютиста надо взять живым и доставить на КП дивизии. Ясно?
Летчика долго искать не пришлось. Парашют лежал посреди поля, а раненый немец далеко уползти не смог.
Сопротивления не оказывал, был без сознания. Двое подхватили его под руки и потащили на КП дивизии.
Сбитый летчик был майором и вел себя нагло и вызывающе. Хорошо говорил по-русски. Оказалось, что он обучался в летной школе в Советском Союзе до войны. Под летной формой на нем был гражданский костюм.
– Эт чего, братцы, получается? Мы их сами выучили? – проговорил немного растерянно один из красноармейцев.
Ему никто не ответил. Алексей смотрел на немецкого майора, но злобы не было. Лишь огромное желание убить этого холеного и наглого немца. Винтовка медленно поднялась до уровня груди.
Чья-то твердая рука не дала передернуть затвор.
– Не надо, Чернов. Не сейчас.
Алексей также медленно опустил винтовку.
– Спасибо, бойцы, за летчика, – комдив генерал-майор Бондовский пожал всем руки. – Тебе, лейтенант, особое спасибо. Молодец.
– Служу трудовому народу, – вытянулся в струнку Федюшин.
– А теперь на позиции. Надо устоять. Давайте, сынки.
Было 22 июня около семи часов утра.