В отдельном конверте лежали фотографии, сделанные уже Крокодилом во время нашей с ним совместной жизни, счастливой и сумасшедшей. И очень короткой. Едва прожив вместе пять лет, мы разбежались, Нашлись, как всегда, доброжелатели, которые при случае передали мне его слова. А сказал он, что выполз от меня как солдат из-под танка. Не знаю, можно ли вообще выбраться из-под танка, но метафорически я бы тоже примерно так определила свое тогдашнее состояние. Только солдатом я была, конечно, а танком – он. Сказать честно, мы просто задавили друг друга, и в любом случае, от совместного проживания не приобрели, а скорее многое потеряли, не в материальном смысле. Но если душа, как выясняется, существует и является субстанцией материальной, значит, мы частично потеряли и ее. Я – точно, на какое-то время. И мне понадобился не один год, чтобы восстановить, а лучше сказать, установить новый модус вивенди.
Через неделю Медведь снова позвонил.
– Готовишься к балу? Платье у феи заказала? Слушай, я что подумал, а если нам попробовать наш джаз-бенд собрать? Ты сама, как? Смогла бы подыграть?
– Если только на флейте водосточных труб.
– Муха, когда я из тебя, во-первых, вышибу любовь к цитатам, а во-вторых, скромность? Впрочем, скромность дам – это оборотная сторона их гордыни. Я так думаю.
Последние слова он сказал, в точности скопировав интонацию известного актера из популярного фильма.
– Мишка, забыла тебя спросить, ты по-прежнему, в своем архитектурно-планировочном?
– Вестимо. Кто, как не я, лучше всех спичечный коробок в трех проекциях представит? Такие сооружения до сих пор в большом спросе. Стекла только побольше и козырьки пошире, – сказал Мишка и прогоготал смех, но мне показалось, он старался не показать горечь разочарования в своих творческих амбициях: быть вторым Мельниковым или первым российским Корбюзье. В свое время он мне так часто «пел» о музыке в камне, особенно готики. Она его завораживала. Он говорил, что это метафора джаза. Наивный чудак! Долгие годы ему пришлось лепить в основном «хрущевки». И я имела основание думать, что он не выдержит и уйдет.
Проглотив смех, Медведь сказал тихо и задушевно.
– Мушка, милая, не тревожь мое устоявшееся болото души. Нет, я так и не спрыгнул со своей кочки, сижу и даже квакаю иногда. – Помолчал, вздохнул, а потом уже другим, бодрым и радостным голосом завопил. – Зато, знаешь, я здесь в клубе при заводе организовал оркестрик. Самому-то предприятию кирдык пришел вместе с перестройкой, но клуб действует, представь! Такие ребята обнаружились классные. Я с ними и творю. Новое поколение. Может, что и выйдет. Они сами сочиняют и тексты, и музыку. Такие, знаешь, песни протеста, ну помнишь, что было когда-то в Штатах в 60-ых. А вот и до нас докатилось, и пол века не прошло. Ладно, вернемся к теме. Смотри, не вздумай спрыгнуть с проекта.