― Барышни, чагось ругаемся? ― подваливаем к нам довольный Игорь.
Во даёт, опять коктейль у кого-то отжал.
― И где ты шлялся!? ― накидываюсь на него незаслуженно. Просто под горячую руку попал.
― Э... Как где? ― растерянно лохматит тот и без того взъерошенные волосы. ― Официантку клеил.
― Расклеивай обратно. Мы едем домой.
― Да я уже всё, ― с гордым видом машут мне салфеткой. ― Номерок дала.
― Прекрасно. А теперь едем ДОМОЙ! ― схватив за шиворот, тащу его к лифту, где обнаруживаются Климовы всем мужским составом.
Стоят возле искусственного фикуса и что-то тихо обсуждают, но при виде нас быстро замолкают.
― Уже уходите? ― интересуется Стас. ― Ещё десерт не подавали. Шоколадная сфера будет.
― Что за сфера? ― заинтересовывается Игорёк.
― Маленькое гастрономическое шоу. Шар из шоколада, который нужно полить горячим соусом из соленой карамели.
― О, хочу. Мааа, давай останемся! Ну позязя, ― поджимают по-детски губы.
Тьфу, блин. Бородатый дитёнок с лапищей сорок восьмого размера ― это слишком пошло.
― В тебя ещё что-то влезет? Куда только проваливается! ― не желудок, а чёрная дыра. А ведь не такой уж и крупный. Больше на мышцах. ― А ты свою невесту отлюби хорошенько сегодня, окей? ― шикаю Климову младшему, злобно вжимая кнопку. ― А то она от недотраха ещё сильнее деградировать начинает.
― Куда уж сильнее, ― усмехается в ответ Стас, на что получает многозначительное кряхтение папани.
― Вот это я понимаю ― высокие отношения. Вы ― идеальная пара. Счастья вам и любви, ― дверцы распахиваются и я влетаю в кабину, продолжая тащить за собой на буксире Игорька, грустно вздыхающего от расставания с десертом.
Страдалец.
― Любовь ― она разная бывает. Это как плавание, знаешь? ― бросают мне вслед, прежде чем лифт уезжает на первый. ― Можно плыть шикарным брассом, а можно по-собачьи.
Охренеть, блин, философ выискался.
***
Генеральная уборка.
Действо, которое я ненавижу, но которое приходится устраивать хотя бы раз в три-четыре недели.
Самая фишка в том, как меня в процессе начинает люто колбасить, хотя в любое другое время мне глубоко класть на бардак, пыль, разбросанную одежду, заляпанный отпечатками холодильник и разбросанную в прихожей обувь. НО...
В секунду когда начинается уборка, я превращаюсь в конченную стерву, которая постоянно орёт.
Вот месяц спокойно проходила мимо свалки на стуле, и хоть бы что. Даже сверху накладывала. В день уборки же я ношусь за Игорем с тряпкой и воплями: "