― Очень тесная. Если ты, уже будучи помолвленным, всё равно подкатил ко мне в баре.
― Ты путаешь. Подкатила как раз ко мне ты.
― Ну да. А кто первый подсел?
― А кто первый предложил сыграть в карты на раздевание?
Ага, тушуется.
То-то и оно, не надо все шишки на меня валить.
Я подошёл, потому что у неё был слишком убитый вид. Изначально планировал всего лишь поддержать, максимум предложить роль собутыльника, но не смог устоять перед её инициативностью.
Никто бы не смог.
А в картишки, если что, я её разделал под орех. Раздел до белья всего в несколько конов, а дальше в ход уже пошла чистсйшая химия.
Которую я бы с удовольствием повторил снова.
И повторю. Сегодня. Сейчас.
Ничего личного, она сама напросилась.
― А не был ли это заранее спланированный ход? Может ты хотел выведать, не знаю я ли, где укрывается мой блудный папочка?
Ну всё. Начались подозрения.
― Зачем? К тому моменту дело перешло в другие инстанции. Я, конечно, потерял прибыль с его побега, но не критично. Быстро наверстал. Ты мне другое скажи: ты собираешься меня развязывать?
― Разбежался.
― Пчёлкина, последний шанс пойти на мировую.
― Ой, как страшно. Боюсь, боюсь.
― И правильно делаешь, ― обхватив Еву ногами, перекидываю через её голову связанные руки, ловя в капкан. Связанные между собой, но уже больше не сдерживаемые рейкой.
Не просто так, в конце концов, я последние несколько минут отвлекал её внимание болтовней, незаметно расплетая заковыристый узел.
Ремень, несомненно, хорош в эротических играх, вот только у него есть недостаток ― толщина, мешающая затянуть достаточно крепко.
Настаёт очередь Пчёлкиной с ойканьем падать на подушки, а мне оказаться сверху, придавив собой хрупкое тельце так, что ей бесполезно даже пытаться рыпаться.
― А я ведь тебя предупреждал, яхонтовая, ― ловлю её губы, легонько оттягивая нижнюю и пробуя на вкус. ― Хотела повеселиться? Давай повеселимся. Пощады не проси, не буд...
― Ты чего двери не запираешь? Совсем осмелел? ― отрезвляет нас обоих женский голос, а ещё мгновением спустя на пороге озадаченно подвисает... Люська.
Тощая, белобрысая и обкромсанная едва ли не под мальчика девчонка. Осветлённые и сожжённые краской волосы торчат в разные стороны, но систер считает, что это красиво.
Не знаю, дело вкуса. Может кому-то и правда нравятся пацанки. Я же больше по женственности.