Мать не понимала, почему дочь не худеет ни на грамм? Ведь не жрёт же ничего лишнего? И этот вечно страдающий измученный взгляд загнанной толстоватой лани? Её терпения хватило на полгода, потом она просто плюнула на всю эту затею. Что она – враг своему ребенку? Зачем навешивать свои желания на дочь. Не всем же быть красивыми и стройными. Должен быть кто-то полненьким и инертным как амёба. Так почему не Зоя? Не за красоту же любят детей, заставляла себя разумно настроиться мама, а просто за то, что они есть. И должны ли мы их заставлять быть успешными, если они этого не хотят? Работу со своими материнскими амбициями Зойкина мама вела теперь постоянно и наконец, заставила себя принять дочь такую, какая она есть. Чем проявила свой недюжинный ум и истинную любовь к непривлекательной Зойке.
И вновь всё пошло, поползло своей чередой. Вялая Зойка росла, взрослела, скучнела. Таскалась 5 рабочих дней (с понедельника по пятницу) в школу, отсиживала там положенные 6 уроков, потом плелась домой, обедала и заваливалась спать до 6 часов вечера. Просыпалась, убирала квартиру, делала уроки, смотрела видюшник, подаренный братом, пока не свалит сон. И всё по новой… Жизнь двигалась, словно замкнутая в плотном мыльном пузыре без свежего воздуха, сладких потрясений юности, горячих конфликтов с лучшими подругами, пылкой первой влюблённости.
Но судьба больше не могла спокойно наблюдать со стороны за таким вялым существованием. Ей захотелось встряхнуть Зойку, устроить цунами, китайский цирк, праздничные салютики, что-нибудь этакое. Пусть эта скучища несчастная узнает, что такое риал лайф, бег по двойной спирали, и она решительно вмешалась в ход Зойкиной жизни.
Противным ноябрьским вечером в холодном троллейбусе Зойка возвращалась от тётки, к которой её послали родители. Тётка стала часто прибаливать и все родственники устроили у неё ежедневное дежурство. Все-таки пожилой человек, сердечко шалит, мало ли что, нужно присматривать. В этот раз выпала Зойкина очередь. Она печально выполнила свою добрую миссию – прибралась в тёткиной квартире, разогрела ей еду, приготовленную мамой, подала лекарства, почитала больной новый выпуск «Литературной газеты» (одинокая тётушка уважала прочтение вслух интеллектуальной прессы), выслушала очередную порцию многочисленных тёткиных воспоминаний, на этот раз об отдыхе в Керчи в августе 1977 года и, с чувством выполненного долга, закончила своё дежурство. Самым противным и сложным в этом деле была дорога из дома и обратно. Погода выдалась не просто плохая, а необычайно противная. Студёный ветер завывал с невероятной силой, а с неба лил дождь со снегом.