Дашкины руки, дрожа, коснулись его головы, затылка, макушки, обняли плечи. И теперь уже она его целовала. Жарко. Жадно. Яростно. Но эта ярость была совсем другой. Такой она Руслану очень нравилась.
— Кхе-кхе! — раздался вкрадчивый и без намека на сожаление голос. — Я, бесспорно, рад, что кто-то, наконец, завалил нашу дикую кошку на обе лопатки. Но вы уж совесть совсем не теряйте. Парни ждут, когда зал освободится.
Ермаков тряхнул головой. Дашка лежала под ним, тяжело дыша и все еще обнимая руками за плечи и ногами за талию.
Русу пришлось подниматься прямо так, с Дарьей на руках. Потому что… Ну потому что, да, даже пиджак не мог скрыть четких доказательств того, что Руслан крайне неравнодушен к своей подопечной.
***
Рус честно пытался снять Дашку с себя и опустить ее на пол. Но, что уж скрывать, не особо старался. Девочка прилипла к нему, уткнувшись в шею и пытаясь успокоить дыхание. Так они и вышли из зала, вдвоем.
А в раздевалке было тихо. Ни души.
Руслан не сразу заметил, что Дашка не просто прижалась носом к его ставшей вдруг чувствительной коже. А целует его в вырез рубашки. Жадно, коротко. Едва ощутимо прикусывает и тут же зализывает место укуса.
Ермаков тяжко выдохнул. Ну что же она творит, а?! Совсем без тормозов.
Или это он на нее так остро реагирует? Пофиг.
— Хочу! Тебя! Сейчас! — он сквозь гулкие удары пульса в ушах разобрал ее сбивчивый шепот.
Твою ж мать! Он точно поехал крышей. Однозначно.
— Нет, Даш, нет, — с трудом вымолвил Ермаков, но ссадить девчонку с себя не получалось. Да и сомневался Руслан, что она сейчас полностью отдает отчет своим действиям.
— Ты тоже хочешь. Меня. Я знаю, — упрямо говорила Дашка и убила его тем, как медленно поерзала на его бедрах.
Рус выругался уже громче, сквозь зубы.
— Пожалуйста, Руслан! — жарко шепнула на ухо и вновь поерзала, прижалась так, что Ермак едва не упал прямо на пол. Хорошо, успел прислониться к твердой поверхности. Так бы реально рухнул.
Мотнул головой отрицательно. Но руки, непослушные, так и держали Дарью, крепко прижав к возбужденному телу. Он же не вытерпит так долго. Сорвется. А это совсем никому не нужно. Никому.
— Я больше не буду просить, Ермаков! — зло выдохнула Даша.
— Иди в душ, Дарь Демидовна, — глухо пробормотал Ермак и все же опустил Дашку. Выпустил из рук, медленно разжав пальцы. Наступая на горло собственным желаниям и потребностям. Потому что так было нужно.