Но мне посчастливилось – такую настоящую жизнь я прожила в детском лагере. В первый раз я попала туда в восьмилетнем возрасте, в самый младший отряд, где о нас заботились, рассказывали чудесные сказки, которые я потом разыскивала долгие годы. Первое мое открытие: не так и плохо быть маленькой! До этого быть у своей бабушки младшей внучкой, которую старшие братья и сестры не берут на танцульки, мне совсем не нравилось! В лагере же я была с ровесниками, которые меня не просто принимали, – я была лидером. И лагерь стал для меня воплощением свободы. Той самой, которой дома не было и которая позволила моей творческой энергии буквально расцвести. Я участвовала во всех мероприятиях: в концертах, спортивных соревнованиях, трудовых десантах – и привозила домой ворох грамот и благодарностей. Родители очень удивлялись, и мама недоверчиво спрашивала:
– Они там ничего не перепутали?
А мне хотелось кричать во весь голос:
– Да, я именно такая! Почему вы так плохо знаете собственного ребенка?!
Но я молчала – это был внутренний крик…
Позже, став взрослой и переосмысливая свой детский опыт, я искала возможность исправить такую ситуацию, от которой страдают не только дети, но и взрослые. Детям – хотелось помочь стать свободными, а их родителям – научиться видеть, слышать, понимать собственных детей. С этой целью и родилась мысль организовать психологический лагерь «Большая игра в настоящую жизнь», который мы постарались сделать веселым, шумным, чтобы оставлял у ребенка самые лучшие впечатления, как в моем детстве.
Однако после лагеря ребенок – уже изменившийся, освобожденный – неизбежно возвращается домой, в те же обстоятельства, ту же атмосферу, те же неразрешенные конфликты… Поэтому другая, не менее важная наша миссия – работа с родителями, для которых и был написан этот своеобразный путеводитель, как понять своих детей; книга-переводчик с «детского» на «взрослый».
Детские психологические лагеря
Из года в год мне звонят из одной школы и приглашают на родительское собрание.
– Но я же у вас уже была – и в прошлом году, и в позапрошлом.
– Как вы нам сказали, чего ждать, так все и случилось. А чего дальше ждать?..
А ждать – всего того, что написано в учебнике по подростковой психологии. До десяти лет наши подопечные еще совсем дети, а вот после начинается пубертат. И это не только про взросление, созревание: в десять лет ребенок становится более осознанным и ответственным, чем в восемь. А в двенадцать лет дети уже «уходят» – не в прямом, физическом понимании; имеется в виду начало интимно-личностного общения между сверстниками, когда родители отодвигаются на задний план. Поэтому период с десяти до двенадцати – как раз тот возраст, когда можно и нужно дать поддержку. Если представить личность как ведрышко, то в это время в него вставляется донышко. Если нет донышка, все ресурсы проваливаются. Это возраст нарциссических нарушений, которые появляются в отсутствии поддержки, что потом очень трудно исправить. Если ребенок не ощущает собственной ценности, сможет ли взрослый впоследствии каким-то образом ее нарастить?..