НАША ЖИЗНЬ. Книга вторая. Часть первая - страница 2

Каких только не было не её теле тюремных

наколок!

Я признаться в их значении никакого понятия

не имел.

И даже не представлял, сколько на этот

иконостас было потрачено чернил и иголок!

Я до сих пор себя виню, хотя и молод был. —

За то, что этой полюбившей меня женщине,

я нагрубил.

Я видел её семейный альбом, который она

посмотреть мне давала.

На фотографиях до тюрьмы и ссылки в Томск,

она очень красивая была!

И я дурачок не понял тогда,

Что не она сама свою жизнь сломала.

А государственная система, которая даже

к слабым женщина беспощадна была:

До такой недостойной человека жизни,

мою спасительницу – довела!

Когда наконец, утро настало,

И мне находиться в гостях совсем в невмоготу

стало,

Я уходить немедля собрался.

А хозяйка, мне в дорожку сказала,

Чтобы я скорее из её дома убирался

И больше на её глаза, никогда – не попадался!

Хорошо бы и сегодняшней власти также,

как говорила горя хлебнувшая моя знакомая,

сказать:

Ты уважаемая власть, народ не бойся!

Но ежели не будешь его волю исполнять,

С глаз народа и всё видящего Божьего ока,

навеки – скройся!

ТЫ НЕ БОЙСЯ МЕНЯ – НЕ ТРУСЬ! А Я ТЕБЯ И НЕ БОЮСЬ!

НИЧТО

Я не знаю, как обращаться к ничто,

У которого не может быть, никого и ничего:

Ни Матери, ни Отца,