– Так мы с тобой родня практически – улыбнулся беззубым ртом дед Прохор.
– У меня прадед стражником служил. Дед в колчаковских войсках воевал.
– Здесь тюрьмы нет Прохор, как мог твой прадед в стражниках служить – наконец-то подал свой голос Выдыш.
Степану казалось, что Выдыш не слушает их разговор. Настолько тот сидел погруженный в свои мысли. Видимо, он вспоминал родную землицу, которая находилась слишком далеко отсюда, может, конечно, думал он о чём-то куда более меркантильном, и Степан в этот момент подумал о том: откуда они знакомы. Дед Прохор потомственный сибиряк с прекрасной, в понимании Степана, родословной и западный украинец, враг всего русского, лишь прикрывающейся общим врагом в виде ушедших в небытие коммунистов.
– Дом дед строил. Тесть его, то есть прадед по бабке в этом помогал. Они зажиточно по местным меркам жили, а прадед по отцу, он в губернском городе жил на улице Низовой. Дом у них был, он и сейчас там стоит. Не один раз я там бывал. Родовая тоска старика мучает, о прошлом безвозвратном.
– А шашка чья? – не удержался Степан.
– Шашка – эта историческая, иначе не скажешь. Она принадлежала одному белому офицеру, который где-то здесь нашёл свой последний приют, как и полагается по тем временам, без нормальной могилы, без заслуженной почести… Кто его знает по имени, – да никто и вспомнить, как он выглядел, никто уже не сможет. Так быль, ещё живущая, цепляющаяся за кого-то вроде меня, может и вовсе за меня одного. Не хочется так думать, но правда жизни в этом. Если точнее, то в забвение. Сегодня светлый день, как для меня, так и для тебя, вижу небезразлично тебе святое дело. Сотня лет, как понимаешь совсем не шутка, а нет, и она всё живёт. Так же, как река, что сейчас рядом с нами, всё несёт, и несёт свою воду мимо нас, не думает о нас, и не от того, что не умеет думать, а от того, что дела ей до нас нет. Реке лет неисчислимо, и пример не очень для сравнения, только время есть время – это образ в котором уживается буквально всё. Представь себе, что и этот вот день станет частью общей картины, не верится, а это, тем не менее, так.
Степан не понимал болтовню деда Прохора, однако слушал терпеливо, ожидая, когда тот перейдёт к интересующему Степана вопросу. Выдыш отошёл к автомобилю Павла за номером один, они что-то живо обсуждали и Выдыш периодически делал жест рукой указывающий в сторону города.