Без заборчика серой мышке никак. Это ее смысл жизни. Это ее фетиш. И если с заборчиком что-то случается… Ах, бедная мышка, как теперь ей жить? И жизнь мышки ломается. Ломается порой безвозвратно, если мышка слабая. Но вот, если не мышка, а Мышь, то может, еще получится заборчик восстановить, починить, склеить или новый построить. В любом случае итог один: камушек в ногах и заборчик на веки вечные.
Грустно? Мне – да. Не хочется быть мышкой. Пусть мышки в меня лапками тычут или у виска пальчиком с коготком крутят. Пусть судачат что хотят и как хотят. Я не Мышь. На то человеку и дано право самому решать судьбу. Заборчик, даже если он с дыркой, не для меня. Я хочу жить полной жизнью, а не серой мрачной манной кашей…
Говоря последние слова, Дима посмотрел на стоящую рядом официантку, подмигнул ей и начал заказывать. Девушка, приняв заказ, ухмыльнулась и, развернувшись, неторопливо ушла, покачивая бедрами.
– Так как история? – попытался я ускорить начало рассказа.
– Погоди, Колька, не спеши, – Дима сосредоточенно разливал остатки коньяка.
– Ты же никуда не торопишься? Да и время детское. Куда спешить-то? – и, словно соглашаясь с самим собой, он кивнул и тут же предложил: – Давайте, други мои, повторим…
Мы повторили. Дима обернулся, ища глазами официантку. Определенно, он решил собрать вокруг всех доступных в настоящий момент слушателей. Я не стал спорить. Было очень интересно, как он этого добьется. Казалось, что Мария вовсе не желала никакого рассказа, а, напротив, желала поскорее закончить смену, выпроводив, наконец, последних посетителей вагона-ресторана – нас.
Через несколько минут официантка вернулась, неся очередную бутылку коньяка и нехитрую закуску – все, что осталось, по ее словам.