Девушка дочитывала Консуэло, периодически прерываясь, чтобы выпить чай, так прошел почти целый день. Когда Лада дочитала книгу, она снова налила себе чашку чая:
– Завтра мне необходимо принять решение. Как же мне поступить? Остаться здесь? Или отправиться во дворец? – Неожиданно за окном раздался какой-то шум, который отвлек Ладу от раздумий. Девушка слышала какие-то истошные крики, которые сильно ее пугали, но она понимала, что ей необходимо было посмотреть, что происходит на улице. Лада поставила чашку чая и пошла к окну:
– О Боги! – Выглянув, она увидела самое омерзительное зрелище, которое только могла представить. На улице была самая настоящая вакханалия. Жители, бывшие мужчины, а теперь чудовища, сношались друг с другом, не отрываясь от еды. Если кто-то ронял съедобное нечто, и пытался достать еду, то партнер сзади его хватал за что-то похожее на волосы и резко прижимал к земле или спине того, кто был спереди с такой силой, что у несчастного проступала кровь:
– Отвратительно, это самая омерзительнейшая многоножка, которую только можно представить. Они с таким остервенением сношаются, что даже не удивительно, что это действие сопровождается такими криками, борьбой и разрушениями. – Лада пыталась не поддаваться панике и рвотному рефлексу, хотя, конечно, мысль о том, что она под защитой колдуна несколько успокаивала ее. – Какой ужас! Главное дышать глубже. Надеюсь, они не решат сюда нагрянуть. Главное дышать глубже. Отвратительно, сомневаюсь, что захочу в ближайшее время есть, не говоря уже о близости. Хуже всего то, что, кажется, в этом омерзительном действии, участвуют абсолютно все. Остается надеяться, что в случае, если они ворвутся сюда, Злослов успеет меня спасти. – Неожиданно одного из участников многоножки стошнило прямо на спину впереди стоящего, но на данный факт никто даже не обратил внимания, несчастный лишь снова принялся, есть то, что из него только что вышло, а остальные участники лишь ускорили свой темп. Наблюдая за всем этим, девушке стало совсем плохо, и она упала в обморок.
Злослов сидел в тронном зале, на заседании со своими наместниками, неожиданно, у него ёкнуло сердце, он сразу подумал о Ладе, но заседание было в самом разгаре, и он не мог его прервать. Однако через пару минут, он решил, наконец, проветрить голову: