– Ты тошнотик решил меня совсем вывести из себя! – рыкнул Курт. – Запомни правило простое, три раза я не повторяю, но тем кто не в курсе на первый раз прощаю! Так что давай-ка быстренько упор лежа принял и начал отжиматься.
– Но…., – было начал Марк, но не успев договорить получил сильный удар пяткой в грудь. Боль была страшная, казалось все тело ударило в ту секунду током, а легкие словно забыли, что они должны двигаться, работать на благо продолжения жизни и вслед за тем пришли муки удушья. Марк свалился на четвереньки, но принять положение для отжимания ему сразу не удалось. Тело еще долго не подчинилось силам разума после такого удара.
– С этого дня у тебя будет все по другому, – продолжил Курт. – Мне надоело смотреть на тебя, как ты позволяешь над собой издеваться и по своей душевной доброте я решил из тебя сделать человека. Процесс этот долгий и мучительный, но зато он откликнется тебе сторицей. С этого дня ты каждый день по два, а через пару недель и три часа будешь тренироваться. Поверь мне, тренировки будут жесткие! Кроме того, будешь выполнять и другие мои поручения, что я тебе скажу. Отказа я не приму и вообще не хочу слышать, как ты разеваешь свой поганый рот и пытаешься мне что-то доказать своим жалким писком. Я сказал – ты сделал, хочешь ты того или нет. Никто тебе здесь не поможет, поверь мне, а вздумаешь пожаловаться кому-нибудь из надзирателей, я просто засуну тебя головой в самый грязный унитаз и смою к чертовой матери. После этого тебя будет дубасить даже последняя муха случайно залетевшая в окно. Что же, теперь поехали…., рааазз…, дваааа… В следующий раз на кулаках отжимаешься, и не вздумай забыть об этом.
Курт не обманул, ни тогда, не в последующие дни, месяцы и годы. Ровно два часа Марк, к великому своему неудовольствию, отжимался, приседал, стоял на планке и боксировал в пустоту. Делалось все поочередно, и если что, поправлялось командами и щедро сыпавшими оплеухами.
Наверное не один глаз в расположении не отрывался сегодня от разворачивавшихся событий, всем было интересно, сколько он выдержит и что последует затем. Много недель спустя без тяжелых хрипов Марка уже стало непривычным отправляться в сон. Хотя он и раздвинул сегодня границы своих возможностей далеко за горизонт, но то, как выглядел второй час его мучений, просто выбивало скупую слезу. Курт был безжалостен. Отдыхать он иногда конечно позволял, но разве что сидя на импровизированном стульчике, а это едва ли было отдыхом. Под конец тренировки приходилось в слух повторять продиктованные Куртом слова: Без железного хребта ты жалкий слизняк. Без собственного достоинства ты пустой неудачник. Бейся и добьешься своего. Настоящий мужчина стоит против всего мира, против самого господа Бога.