Каждый новый день убеждал Марка, что у него нет больше достаточно близких друзей, кроме Курта. Были конечно сокурсники и сокурсницы, они вместе весело проводили время, но как я уже упоминал были они весьма легкомысленны и с ними часто было тяжело найти общий язык, поскольку Марк совершенно официально стал числиться жителем другой планеты. В теплых человеческих чувствах, как оказалось, он был полный бездарь до поры до времени. Курт же был надежным, понятным, понимающим человеком, в отличие от остальных, настоящих друг которого стоит ценить и прислушиваться к его советам, в конце концов заключил Марк. Используя его инструкции шаг за шагом дела Марка повсеместно шли на поправку, иногда даже радующими семимильными шагами.
Чуть позже, когда навыки работы ключами и отвертками выросли, вместе с этим высвободилось немного свободного времени. Марк с большим энтузиазмом дополнительно занялся разбором узлов автомобилей, на которые указывал его престарелый мастер пригнанных уже для ремонта. Он отмывал детали в керосине и затем раскладывал их ровненькими блестящими рядами на столе. Еще пару месяцев спустя, благодаря всепоглощающей юношеской памяти и напористости, Марк стал незаменимым помощником старику, по взгляду и месту работы понимая, что от него требуется в настоящее мгновение.
Престарелый мастер, которого друзья прозвали Автодедом, как выяснилось, не всегда служил автомехаником. Сразу же после Второй Мировой Войны он окончил институт и устроился одновременно и фотографом и частично журналистом в довольно популярной западногерманской газете. Работа фотографом ему нравилась больше, поскольку ничем особым его не обязывала и даже не вынуждала вставать рано поутру. Кроме того, высвобождалась масса свободного времени, которое он растрачивал то фотографируя, то развлекаясь с красотками и катанием на своем мотоцикле вместе со своими друзьями. В общем, в свое время у него была красивая свободная жизнь и сейчас ближе к ее закату, он больше всего на свете любил свой мотоцикл «Триумф», который уже наверное за последние лет десять ни разу не громыхал мотором, а стоял зачехленный. Как позже старикан признался, была у него какая-то беда со спиной и двадцать минут езды на своей любимой ласточке превращались в недели бессонных ночей под незабываемым ощущением сухого скрипа позвонков спины.