Топая по винтовой лестнице уже добрых десять минут, я проклинала себя за паршивую идею «устремиться в небо», местами ругань прорывалась вслух, и дух тихо хихикал. От этого я становилась еще злее, а ведь управлять стихией воздуха можно было лишь в состоянии покоя и отрешенности, чтобы не натворить бед, слишком непостоянная стихия, хуже только огонь.
И вот, наконец, мы выбрались на крышу и я, дыша, как курильщик после кросса, повалилась на красную черепицу в тени небольшой башенки, из которой собственно и выползла. Надо мной проплывали облака, и до них, казалось, можно было достать рукой. Созерцать синеву неба можно было бесконечно, но легкие вылезли из желудка, перестали гореть адским пламенем и позволили неуемному любопытству одержать верх над усталостью.
Я села, опустила глаза и впечатлилась до глубины своей иномирной души. Подо мной были десятки метров черепицы, камня и стекла, огромное здание покоилось в центре парка, плавно перетекающего в лес, что был окружен невероятных размеров стеной. За ней был город. Нормальный такой, ну для нашего средневековья. Кривые улочки, невысокие каменные дома, местами садики и скверики, площади с фонтанами. Все это с высоты птичьего полета было трудно рассматривать, слишком казалось маленьким и нереальным. А за городом в разные стороны тянулись пашни и леса. Красиво невероятно.
Тут я поняла, что мне в этот мир одной никак нельзя. По крайней мере пока. Я просто не выживу без элементарных бытовых знаний. Так что про побег в академию мысль забыли, сначала учимся жить и уживаться.
‒ Ну как, налюбовалась? ‒ моя персональная язва в лице Кэлахэна напомнила о себе.
‒ Красиво, очень, но намек понят, ‒ и вновь я уселась поудобнее и максимально безопасно, все же пролететь метров с семидесяти не входило в мои планы.
Легкий ветерок трепал волосы, которые одна балбеска не удосужилась убрать хотя бы в хвост, и я пожелала, чтобы он успокоился. Минут через пять поняла, что чего-то не хватает. Полный штиль, складывалось ощущение, сто даже облака не шевелятся. Я подняла руку и махнула ей в сторону от замка.
‒ Лети! ‒ вихрь подхватил опадающие с цветущих деревьев лепестки, игриво задрал юбку идущей куда-то служанке и унесся в лес. ‒ Шали, ‒ второй рукой я направила еще один поток в открытое окно дальнего крыла. Послышалась ругань, да такая, что мне было хорошо слышны проклятия, посыпавшиеся на «сквозняки», мои нижние девяносто почуяли неприятности и решили смыться, только вот нога поскользнулась на черепице и я с немым криком полетела вниз. «Я не хочу умирать», ‒ проскользнула в голове мысль, а глаза смотрели на неумолимо приближающуюся землю, выставив руки вперед, изо всех сил пожелала остановиться и зажмурилась.