— Я пойду, — нервно бросила она, то ли спрашивая, то ли утверждая, и стала искать ручку двери у себя за спиной.
— Подожди, — произнёс едва не сквозь зубы, сжимая её предплечье. — У меня сейчас очень много работы, Мария. И я прошу тебя не добавлять мне проблем подобными прогулками, — специально выделил интонацией последнее слово, давая понять, что ни черта не слепой.
В её глазах моментально вспыхнул протест.
— Предлагаешь мне всё время сидеть дома?!
— Если ты продолжишь приходить сюда ночью, я буду не просто предлагать, а настаивать, — предупредил невозмутимо. — Я уже говорил тебе сначала думать, прежде чем делать, но, видимо, сути ты не уловила. А у меня, при всём желании, нет столько времени, чтобы вылавливать тебя по всему городу с очередного свидания.
Маша обиженно поджала губы.
— Хорошо. Распиши мне, пожалуйста, распорядок дня, чтобы впредь я не сбивалась с графика!
— Не перегибай. Речь об элементарном уважении друг к другу. Не нужно испытывать моё терпение, Маша. Ни к чему хорошему это не приведёт.
Ответа не последовало. Бросив на меня обжигающе холодный взгляд, она юркнула в свою комнату и произнесла напоследок:
— Спокойной ночи!
Я напряжённо завис, откинув голову назад, и выдохнул. Чувствую, спокойных ночей мне теперь не видать ещё долго.
***
Следующим утром Маша не вышла к завтраку. Собственно, после нашего разговора ночью, я ожидал чего-то подобного, но такими тепами она могла опоздать в университет. Полностью собравшись на работу, я ещё раз посмотрел на время — через сорок минут начнутся занятия, а за дверью её комнаты продолжала висеть тишина.
Я нерешительно стукнул по деревянному полотну костяшками пальцев и прислушался. В ответ тишина. Неужели спит? Или ещё хуже — сбежала из дома ни свет ни заря, лишь бы не встречаться со мной после вчерашнего. Ночь прошла неспокойно, я ещё долго не мог успокоить кипящую кровь и заснуть, поэтому был уверен, что не смог бы пропустить её уход из дома.
Осторожно повернул ручку и заглянул в комнату. Облегчение пронеслось по всему телу, когда я увидел лежащую в кровати Марию, укутанную в одеяло по самую шею. Она не отреагировала на моё вторжение, даже не пошевелилась, и я внимательнее её осмотрел. Почти чёрные длинные волосы пушистым облаком разметались по подушке, лицо бледное, без капли макияжа, покрыто блестящей испариной. Где-то внутри шелохнулось колючее беспокойство, и я стремительным шагом направился к кровати.