Она сполоснула камешек в канавке, вытерла его белой тряпочкой и дала Жоржику.
– Маме тоже нельзя показывать? – спросил он.
– Маме можно… Только не говори, откуда достал. Секрет. А вечером, как ляжешь спать, положи камешек под подушку. Я приду и возьму.
– Как ты придёшь? Амишка возле моей кровати на полу спит, – увидит тебя и цапнет…
– Не цапнет! Я сама кого хочешь цапну… Ну, мальчик, прощай, – сказала старушка. – Погоди, погоди, стань-ка сюда.
Она поставила Жоржика лицом к берёзе.
– Постой так с минуточку и не оборачивайся.
– Уж можно? – спросил Жоржик, когда старуха отняла руки.
– Нет ещё.
– А теперь?
– Теперь можно! – закричала тоненьким голоском старушка из-за кустов.
Жоржик обернулся. Старушка пропала. На ладошке лежал красный камешек, маленький-маленький, как божья коровка. Жоржик быстро всунул его в ухо, подпрыгнул и бегом пустился домой.
Под кустом можжевельника всё ещё разгуливали две вороны. Жоржик остановился:
– А ну-ка, а ну-ка!
Ворона боком посмотрела на мальчика, отвернулась и сказала:
– Кра – удивительно! Опять этот мальчик. Кра – такой маленький и один в лесу гуляет.
Другая ворона подумала и ответила:
– Кра – странно.
Жоржик расхохотался, шаркнул ножкой и крикнул:
– Кра – сударыни! Кра – извините! Кра – не ваше дело!
Через полминуты он был уже в своём саду.
В саду было пусто. Только на дорожке копался большой коричневый жук. Жук отдыхал после обеда, грел на солнце спинку и не слышал, как подошёл Жоржик.
– Цап! Попался… – сказал Жоржик, схватил жука за грудку и приложил его к уху.
– Ж-ж-ж, ужасно жмёт… – зажужжал жук. – Лапками загребаю, животиком выгибаю, сейчас вылезу… Ж-ж-ах!
– Ой, как щекочет! – рассмеялся Жоржик и подбросил жука кверху.
Жук полетел и запел:
– Жин-жон-жон, Жоржик на дорожке, а я вон где!
– Даша! – закричал Жоржик. – Иди скорей сюда!
Даша шла с ведром к колодцу и остановилась:
– Зачем?
– Я тебе покажу что-то! Да скорей же!
Вдруг Жоржик вспомнил, что он обещал старушке никому не показывать красного камешка:
– Нет, Даша, не надо, не надо. Я нарочно! – крикнул он и побежал к балкону.
На балконной ступеньке лежала толстая собака Амишка. Жоржик сел на свою деревянную лошадь у балкона и стал ждать.
Амишке было жарко: глаза закрыла, пасть разинула, язык высунула. Длинный такой язык, хоть красным бантом завязывай, а бока так и ходят, как паровоз: «Таф-таф»…