Затравленно оглянувшись, она поняла, что Гримм действительно нагоняет, вот-вот схватит за руку, как и тот...
А ведь у нее мушкетон!
Ну конечно.
Припав спиной к ближайшему дереву, она нацелила на преследователя дуло оружия.
– Не приближайтесь, Гримм, – предупредила прерывающимся от быстрого бега голосом. – Иначе выстрелю в вас!
Мужчина замер в нескольких ярдах, бесстрастно на нее глядя. А ведь правый рукав его куртки был залит кровью, и подбородок рассекал глубокий порез...
Неужели он справился сразу со всеми?
Вот ведь... скотина...
– Мы оба знаем, вы так не поступите, – сказал Гримм. – Вы не убийца, Соланж.
Губы ее изогнулись в усмешке.
– Скажите это моим четверым мертвым мужьям, и они с вами поспорят, – огрызнулась она.
А Сайлас не унимался:
– Они сами свое заслужили, вы ведь пытались их предупредить, но убить хладнокровно, намеренно – дело другое. Вам духу не хватит! Мисс Дюбуа, отпустите оружие.
Удивленная тем, что сказал этот гад – он, что ли, под дверями спален подслушивал? С него станется, если подумать, – она на секунду ослабила бдительность и запоздало заметила, как мужчина шагнул в ее сторону.
– Не подходи, Пес! – истеричнее, чем хотела бы, предупредила Соланж, зафиксировав на противнике чуть подрагивающий мушкет. – Ты не знаешь меня. Понятия не имеешь, на что способна отчаявшаяся женщина! А твоя смерть, если подумать, – небольшая цена за свободу. Я готова ее заплатить!
Что-то стало другим в лице Сайласа Гримма, Соланж уловила ту перемену мгновенно, и взмокшие от усилий ладони закололо сотней иголок.
– Не надо, Соланж, – произнес тихий голос, почти нежный. Ей, наверное, померещилось! – Ты сама понятия не имеешь, что происходит. Просто доверься мне! Хорошо?
Еще шаг в ее сторону...
– Лучше не подходи.
Снова шаг...
И Соланж выстрелила.
То ли палец соскользнул с пускового крючка, то ли ужас застил ей глаза, то ли и то, и другое – все разом. Но едким дымом заволокло пространство между ней и противником – закашлявшись и разгоняя руками плотную дымку, она припала к земле, приготовившись к нападению. Все же не верила, что попала в мерзавца...
Этого разве что пулей из серебра и уложишь!
И замерла, различив на земле неподвижное тело.
Боже мой!
Гримм не двигался, грудь его не поднималась и не опадала, глаза были закрыты.
Неужели убила?