– Как говоришь, называется?
– Милосердие.
– Опасная, выходит, штуковина, – с нежностью в голосе произнес леший.
Они немного помолчали.
– Что хоть за мужик? За кого Данила просить осмелился? – продолжила разговор кикимора.
– Да обычный с виду степняк. Данила с ним давеча токмо познакомился. Ну сподобился кто-то в могилу, на кой мешать? – Леший тяжело вздохнул и еще раз хлебнул настойки. – Нет, ты расшибись в лепешку, но смерть от него отгони.
– Отогнал?
– Не задарма, конечно. У нас теперь с ним, как это… взаимовыгодное сотрудничество, – буквально по слогам выговорил дедок.
– Это как? Небось непотребство какое?
– Непотребство и есть, – подтвердил леший. – Он мне что-то хорошее сотворит, я – ему.
– Тяжко небось с непривычки людишкам добро делать? – участливо покачала головой старушка.
– То-то и оно. Однако пакостников, устроивших пожар у деревушки, он мне пообещал найти и сурово наказать.
– Данила? – Дождавшись утвердительного кивка, кикимора продолжила: – Этот непременно отыщет. А сам ты в лесу не смог наглецов найти?
– Не поверишь – не смог. – Леший залпом осушил кружку. – Супостаты магией обложились, как еж иголками. И огонь у них все следы с собой унес, и зверье вокруг себя распугали. Тот мишка опосля и пропал, спросить потом не с кого было. Хорошо подготовились, негодяи!
– Видать, Данила им не по нутру пришелся, сгубить они его вздумали.
– Так по нему-то ни одной стрелы не выпустили.
– То еще хуже. Значит, живым задумали взять и заставить паренька на них горбатиться. – Кикимора решительно приложилась к настойке.
– Моего порученца?! – Дедок гневно стрельнул глазами. – Не позволю!
– То верно. Особливо задарма.
– Пущай токмо попробуют отобрать. Уж я над ними так помилосердствую… – Леший начал выискивать врагов, дабы немедленно их наказать.
– Никак укушался, родимый? – сообразила хозяйка болота.
– Ни в одном глазу, прелестница. – Гость разом успокоился.
– Ты говорил, он на гномов работать отказался? – выдержав паузу, спросила кикимора.
– Было дело.
– Эти пакостники отказов не любят. Как бы не стравили нашего парня со степняками. Натура у зеленокожих подлая.
– Твоя правда! И магия у них тяжелая. Запросто могли в моих угодьях гнусность содеять и уйти безнаказанно.
– Я гадаю, тот сундук, коим меня со свету сжить пытались, гномы людишкам подкинули. И за то им положена месть лютая. – Старушка аж зубами заскрипела.