Перевернувшись на живот, я посмотрела, что твориться в лагере. Бандитов где вырубило, там они и лежали. Видно, даже если тут из пушки пальнуть, они не услышат. Животные спали возле реки. Девушки лежали все в крови, голые и израненные. Они больше не шевелились и не кричали. Мужчины так же сидели кучкой, покачивая уставших детей. Отданный магический приказ не даёт им встать, чтобы хотя бы помочь девушкам умыться и одеться. Стараясь не шуметь, я выползла из своего укрытия. На меня смотрели с безразличием, не сказав ни слова. Вот и хорошо пусть молчат. Мне это как раз и нужно, чтобы было тихо.
Сделав глубокий вздох, я подошла ближе к первому бандиту, лежащему на моём пути. Это оказался тот рыжий парень, который просил о перерыве в городе. То, что я собираюсь сделать, мне не нравилось, но я не могла по-другому. Всю свою жизнь я не понимала убийц, презирала их, а сейчас я стану им. Стану убийцей. До этого всем и всегда я твердила только одно, как в мультфильме про кота Леопольда: «Давайте жить дружно!». За эту ночь эта фраза стала для меня чужой, не моей. Я перестала её понимать. Как? Как я смогу жить с ними дружно? Не смогу, только не я.
Присев на корточки, я вытащила нож из сапога бандита. Зажав его рот рукой, я вонзила ему нож вглубь черепа, между подбородком и горлом, резко, боясь передумать и тут же выдернула. Он только дёрнулся, открыл глаза и успел поднять руку, сжав её в кулак, но после резко обмяк. Пытаясь вымолвить хоть слово, но не мог, связки были порваны. Как лилась кровь, я не смотрела, шла дальше, бесшумно ступая к следующей своей жертве. Как лунатик, без звуков и мыслей ходила по лагерю, убивая одного за другим. Ни один из отряда не проснулся, даже не вздрогнул. Спали, так и не поняв, что защищаться уже поздно.
Эти чудовища не должны жить и не будут. Я не господь Бог и не имею права решать, кому жить, а кому умереть. Но я спрашиваю себя: почему у них есть такое право, почему они решают, кому жить, а кому умереть? Ведь если их не убить сейчас, они кого-то ещё изнасилуют, изобьют или убьют. Я лично себе это не прощу, а убив чудовище сейчас, дам жизнь невинному или тому, кого они ещё могут поработить. Да, может я смогу освободить этих рабов, а они помогут обустроиться в этом мире мне. Так я себя успокаивала над последним из убитых, руки тряслись.